Квадратные углы

– Друг, сосед, муж моей подруги. Как еще сказать про него? Не знаю. Он самый дорогой для меня человек на свете. Только он немного странный.

– И в чем его странность?

Он даже не заметил, что Илья не выговаривает многие слова, что его прозрачные пальцы дрожат, ноги медленно двигаются.

– Он смешной. – Нашла я причину. – У тебя есть такой друг?

– У меня один друг. Игорь. Он не смешной, но веселый.

– Я развелась с мужем, – сказала я неожиданно для себя самой.

– Почему?

Мышцы под курткой напряглись.

– Видимо, я была слишком глупой для него. Наивной, ветреной. Алекс – врач. Он умный человек, серьезный. А я не оправдала его ожидания.

– А что он от тебя ожидал?

Я на секунду задумалась.

– Ничего особенного. Он выбрал жизнь обычного человека, который заботится о своей семье, растит ребенка, ходит на работу. А я… увлеклась погоней, за мечтой. Села на золотой трон и смотрела на него свысока. Хотела добиться чего-то большего, чем быть женой «обычного» мужчины.

– Мания величия, – тихо проговорил Иван. – Тщеславие.

– Мой самый страшный грех.

– Ты избавилась от него?

– От греха избавилась, а вместе с ним, и от мужа.

– А я не был женат. Ни разу. И даже детей нет.

– У- у, – промычала я ему в куртку и снова прижалась щекой к мягкой ткани.

– Тебе уже лучше?

– Немного.

– Домой?

– Да.

Он привез меня домой, поставил машину в гараж и вызвал такси. Я проводила его, а потом долго стояла на дороге и смотрела вдаль.

Три дня. Четыре ушли, и осталось совсем немного. Попрощаться с отцом, передать все дела Игорю, посидеть с бабушкой. Настя все равно еще приедет ко мне в гости. А вот остальных я больше не увижу.

Поздно ночью, около часу, я набрала номер Алекса. Это уже как привычка – ложусь спать и вспоминаю, что не сказала главного.

Ответил Сан Саныч. Вяло, сонным голосом.

– Что случилось, София? Почему так поздно? Ты смотрела на часы?

– Извини, пап. Я звонила Алексу, а нечаянно набрала твой номер.

– Нет, нет. Это его телефон. Ты не ошиблась. Вечером они заходили с Машей к нам, и Алекс забыл свой телефон в прихожей.

– А! Теперь понятно.

– А что случилось?

– Ничего. Мы часто разговариваем ночью. Днем он на работе.

– Правда?

Он удивился.

Так хочется спросить про Леру, про их ссору, и чем все закончилось. Хочется знать многое, но он ничего не расскажет. Особенно, если мама сидит под боком и контролирует каждое его слово.

– Как твой отец? – спросил он.

– Плохо. Я скоро приеду. Осталось три дня.

Снова я сказала это вслух. Три дня. Они не дают мне покоя.

На следующее утро я позвонила Ольге. Она точно в курсе, что происходит в семье Лапиных.

– Привет, девочка! – обрадовалась она. – Я уж тебя не беспокою. Знаю, что не лучшее время для разговоров.

– Да, уж. Мне тоже некогда было позвонить.

– Как дела? Когда ты вернешься?

– Через два дня.

– Отлично. Я посмотрела твои анализы. Тебе нужно явиться ко мне на прием.

– Что-то не так?

– Все в норме. Только гемоглобин понижен. Я выпишу тебе лекарства.

– Но, я хорошо себя чувствую.

– Дома всегда хорошо. Родные стены лечат.

– Здесь климат мягче, и нет такой влажности.

– Это тебе не Питер!

– А как у вас дела?

– У меня все в шоколаде, а вот про Алекса не могу ничего сказать.

Она догадалась, что я звоню не просто так.

– Почему?

– Я его почти не вижу. Иногда созваниваемся, но он мало рассказывает о себе. Только знаю, что с Лерой он расстался.

– Совсем?

– Видимо, да. Она потеряла ребенка.

– Тоже?

Сердце сжалось. Никогда не думала, что буду так переживать за Леру.

– Мне кажется, она и не была беременна. Все это ложь. Попытка удержать Алекса. Она очень испугалась, когда ты снова вернулась в дом Лапиных. Сочинила быстренько новую сказку и навешала Алексу лапшу на уши. Он повелся, а потом видимо узнал правду. Вот и получилась грандиозная ссора. Снова крики, скандалы. Наталья бедная бегала, разбиралась, пыталась выяснить правду. Но от Алекса трудно чего-то добиться.

– Лера опять вышла сухой из воды?

– О, она великая мученица! Ее обидели, оскорбили, выгнали из дворца, лишили хозяйской руки. Теперь она долго его не простит. Снова настроит родителей против него, а потом, через пару месяцев, возможно, объявит перемирие. А может, и нет. Так уже было, и снова все повториться. Вот увидишь!

Мысленно, я представила себе эту сцену.

Вот Лера. Шикарная, с дорогим телом, с блестящими волосами, хищными ноготками. Такая вся ухоженная, нежная. И вдруг ее вышвыривают на улицу, как бродячую собаку. Схватив за руку, волоча по ступенькам в парадной. Зубы трещат, кости бьются об бетонный пол.

Интересно, умеет ли она плакать? Как выказывает свои эмоции, как просит прощение, какая она в постели?

А еще, мне трудно представить ее рядом с Алексом. С его вечным беспорядком на кухне, недельной щетиной на лице, с его маленькой квартирой.

Бедный. Он даже не знает, что такое ласка. Лера много раз мне говорила, что нельзя ублажать мужиков, это они должны за нами ухаживать и исполнять любое желание, даже не выполнимое.

Ублажать! Даже смешно! Представить не могу, Леру, ублажающую Алекса.

Ледышка в трусах, а не женщина! А стоит из себя царицу.