Квадратные углы

Оставив машину на стоянке возле парка, я зашел по пути в магазин. Купил букет белых тюльпанов. София приехала только через десять минут на своем белом джипе.

– Как красиво! – сказала она, когда я протянул ей цветы. – Спасибо, Алекс. Так приятно.

Я нерешительно наклонился, а она робко коснулась губами моей щеки. Вздрогнула и сморщила курносый нос. Колючий. Не успел побриться.

Мы зашли в ресторан. Здесь не много людей, играет музыка, и в окна светит солнце. Наш столик оказался закрыт от общего зала. Мягкие диванчики, на столах приятные льняные скатерти. Все мило и чисто.

София сняла плащ, я отодвинул ей стул.

– Спасибо.

Вежливая. Хорошо, если надолго.

Она действительно похудела. Еще. Сильно. Совсем растворилась в бирюзовом платье из тонкого шелка. Руки – ниточки. Пальчики как у ребенка. А на лице остались лишь огромные глаза цвета неба.

– Ты на диете? – спросил я, уткнувшись в разноцветное меню.

– Нет.

Ее не удивил мой вопрос.

– Что будем заказывать?

– Я возьму…

Салат. И непременно «Цезарь», а может «Греческий». Все женщины едят в ресторанах салат.

– … овощное рагу с бараниной и жаренную картошку с грибами. А ты что будешь?

– Ты любишь грибы?

Вот тут я удивился! Не ожидал!

– Очень. Особенно если лесные, но шампиньоны тоже подойдут.

К нам подошел официант, и мы заказали две порции рагу и жаренную картошку с грибами.

– Зачем ты меня пригласил? – с надеждой в глазах, спросила София.

Началось. Сразу одернуть, или подождать? Пусть даже не надеется, что я разрешу, ей забирать Машу в Самару.

Решил подождать.

– Соскучился.

– Алекс…

– Это правда. Мы давно не виделись.

– Ты был на прошлой неделе у Сергея. И мы встречались.

– Но, не разговаривали. Только столкнулись в двери и разошлись.

– Ты мне больше не звонишь.

– А ты бы хотела?

– Иногда я не сплю ночью.

– И как часто?

– Часто.

– Хорошо, позвоню. Прямо сегодня. Ладно?

– Ладно.

Нам принесли жаркое в глиняных горшочках.

На ее телефон пришло сообщение. Она взглянула, но не прочитала. Отодвинула аппарат в сторону, а сверху прикрыла салфеткой.

– Тебя кто-то ищет? – нагло спросил я.

– Это Сергей.

– Ты не ответишь?

– Он любит присылать разные приколы. Находит в интернете и развлекает меня.

– Как он себя чувствует?

– Ты сам знаешь. – Она подняла на меня свои прекрасные глаза. – Алекс, спасибо тебе. Ты так много для нас делаешь. Особенно для Сергея.

Сердце сжалось.

Как же я люблю ее. Сижу и даже не дышу. Только смотрю на нее голодным взглядом, а дотронуться не могу.

– Ты звонил родителям?

– Звонил. Они уже доехали. Макса всегда тошнит в машине?

– Не всегда, но бывает. Обычно я беру ему в аптеке леденцы от укачивания.

– Машка тоже раньше плохо переносила длительные поездки. Помнишь?

– Ага. Только отъедем от дома, а она уже зеленая.

– Так еще тошнило прямо на сиденье.

Она засмеялась.

– Макс так ругался. Однажды мы с ним поехали к бабуле в деревню, а она сидела сзади и играла. Мы даже не заметили, как она сунула руку от куклы в рот. Только услышали плач, а потом – запах. Отвратительный. Максу пришлось везти машину в химчистку. А Маше влетело.

– Бедная. Уж если Макс ругался, то ей не повезло.

– Он умел ругаться, – теперь уже грустно сказала она. – Хотя, в душе был добрый.

– Я тут недавно перебирал наши старые фотографии.

– Те, что в кладовке у родителей?

– Да, я их забрал себе. А то мама их затрет до дыр. Каждый день пересматривает.

– А я все думала, что она делает в кладовке? Оказывается вон чего.

– Никак не смирится.

– А ты смирился?

Только, когда она задала этот вопрос, я понял, она все еще не может забыть его.

– Смирился.

Соврал, но она не поверила.

– А я – нет. Я вижу его каждый день.

– Сонь.

– Я не так сказала, – быстро исправилась она. – Я вижу его в сыне. Макс очень похож на отца.

– Он похож на тебя.

– Ты так считаешь? – обрадовалась она.

– И Маша похожа на тебя.

– Красивая?

– Наши… твои дети все красивые.

Сглупил. Сорвалось с языка, но она сделала вид, что не услышала.

– Я взяла билеты на самолет, – вдруг сказала она. – На шестое июня.

– Почему именно на шестое?

– У Сергея как раз закончится лечение.

Еще один месяц.

– Хорошо.

– Алекс…

– Взяла и ладно. Значит, проводим.

– Мы так и не решили по поводу Маши. Да, я помню, что ты мне сказал. Но…

– Никаких «но», – жестко отрезал я. – Нет. И еще раз нет.

Она протянула руку и дотронулась до моей ладони. Пальцы теплые, нежные.

– Я не собираюсь ее отнимать у тебя. Только прошу. Очень прошу.

– Не делай этого.

Я убрал руку. Она выпрямилась.

– Тебе неприятно?

– Приятно.

– Тогда, что не делать?

– Не бросай меня.

– Алекс.

Теперь я уже схватил ее ладошку, прижал к губам и прошептал:

– Я люблю тебя.

По ее бледным щекам покатились слезы. Я тут же пересел к ней на диванчик и обнял.

– Не надо, – сказала она, а сама еще крепче прижалась к моей груди.

– Что же ты делаешь со мной. Что?

Слезы потекли на мою рубашку, а вместе с ними и тушь с ресниц.

Моя рука опустилась ей на колено, приподняла шелк и скользнула под платье. Нашла кружевное белье. Она вздрогнула. Потом упругую грудь.