Квадратный метр неба

Не найти более стереотипного человека, нежели Генри. Его внешний вид, повадки, привычки и образ мышления говорили о нём не как о личности, а скорее, как о персонаже из очередного фильма или сериала, снятого посредственным режиссёром. Он никогда не задумывался о серьёзных вещах, которые окружают человека. Да, он часто находился в обществе, где поднимались серьёзные темы, но всё, что он делал, так это утвердительно кивал или махал своей огромной головой. Для Генри история человечества начиналась со дня его рождения, мир в его глазах выглядел до невозможности простым и понятным. И тем не менее он был весомой фигурой в мире шоу-бизнеса, от его решений частично зависело направление его развития. Как ни странно, но такие люди нередко находятся у власти. Почему так происходит? Тому есть множество причин: это и комплекс неполноценности, когда психика человека, избавляясь от травмирующего опыта, например, постоянных унижений в школе, запускает механизм сверхкомпенсации, который выражается в навязчивой потребности иметь превосходство над другими; это и своеобразные естественный отбор, когда в условиях современной жёсткой конкуренции человек стремится лишь выжить, в данном случае, любой ценой, поэтому и моральные аспекты отходят на второй план, иногда и вовсе безвозвратно исчезая. Но факт остаётся фактом, и остальным приходится либо с этим мириться, либо пытаясь не замечать, и в редких случаях — бороться.

— О, милая, не стоит переживать, мы прямо сейчас отправимся в торговый центр, и ты выберешь всё, что пожелаешь. — С чрезмерной важностью произнёс Генри. В данный момент он ощущал себя королём жизни, способным изменять её так, как ему вздумается. Кристина же, напротив, пожалела о том, что заикнулась про одежду, ведь ей прямо сейчас придётся отправиться с мужем в бутики, который будет расплываться в кресле, специально ему поставленном напротив примерочной, чтобы он оценивал наряды, в которых он ничего не смыслил, главное, чтобы они подчёркивали не черты тела и характер девушки, а её доступность и незамысловатость.

Постепенно отрицание случившегося сменялось гневом, и девушку начали постоянно навещать мысли о том, как отомстить Питеру. Лишь сейчас она узнала цену своему самолюбию. Самоуважение, до этого момента не выступавшее наружу, с новой силой вырвалось вместе с чувством собственного достоинства и собственной ценности, распространившись далеко за пределы взаимоотношений с Питером. Девушка начала проявлять интерес к окружающим людям, выйдя из тени затворничества. В один из весенних дней, посмотрев в зеркало, Кристина поняла, что нужно взяться за свой внешний вид, и с этого дня начала с усердием посещать салоны красоты. До этого весь блеск и шик этого мира для неё был сосредоточен лишь в Питере, но сейчас она начала получать удовольствие и от бессмысленных бесед, и от посредственных знаков внимания от окружающих, и от времяпрепровождения в высших кругах, поднимающих её самооценку. Понадобилось всего пару месяцев, чтобы она кардинально изменилась и пересмотрела свои взгляды на жизнь, что доказывало несостоятельность её личности. Прошлое девушки перенеслось на настоящее, изменилась лишь бумажная упаковка на золотую. Кристина снова не смотрела в завтрашний день, потому что он обещал быть таким же, как вчерашний и сегодняшний. Двигаться дальше в сложившихся условиях для неё было бесмысленно, она уже не могла противиться течению жизни, и даже муж со временем стал ей менее противен. Она не имела работы, потому что Генри был против этого, ведь неработающая жена — ещё один повод самоутвердиться. Возникла новая проблема: Генри уже хотел детей, Кристина же, напротив, говорила, что ещё рано об этом думать.

— Ты ведь понимаешь, что моя фигура станет менее привлекательной, — искала глупые оправдания девушка в споре с мужем.

— Но ведь мы живём в двадцать первом веке, привести себя в форму после родов — не составит труда, ты будешь пребывать под наблюдением профессионалов, — повысил голос Генри. — К тому же я уже не первой молодости, Кристина, мне нужны дети, мне нужен наследник.

— Генри, — закатывая глаза, обращалась Кристина к своему мужу, — если ты так сильно желаешь детей, а мы, как ты сказал, живём в двадцать первом веке, то существует и суррогатное материнство.

Генри, услышав совсем не то, что бы ему хотелось, суровым взглядом впился в глаза своей жены:

— Нет, этот вариант я даже не буду рассматривать. У меня есть здоровая молодая жена, которая и будет матерью моих детей, на остальное я не соглашусь. У тебя есть время решиться.

— Но… — Жалобно протянула Кристина, понимая, что мужа не переубедить.

— Спор окончен, — Генри подошёл и обнял свою жену, но выглядело это так, как будто жертву заключает в объятия палач перед исполнением смертного приговора.