Квантовая запутанность

- Она идёт параллельным нам курсом. Все звёзды сместились на, примерно, эту величину... - Оранжевая стрелочка прочертила на экране вивв короткую оранжевую полосу. - А она осталась на месте.

- Ты уверен?

- Абсолютно, господин капитан.

- Сколько раз повторять: не называй меня господином.

- Да, госп... - Антон запнулся. - Да, капитан.

- Почему тогда система пространственного контроля не находит её странной? Или ты считаешь себя умнее её? - В голосе Холопова послышался явный сарказм.

- Надеюсь, что умнее. - Губы Антона вытянулись в широкой улыбке.

- Если она идёт параллельным курсом, значит она имеет искусственное происхождение. - Заговорил Влад Комаров. - Почему же система не идентифицирует её, как искусственную? Кто-то из вас не прав.

- Как давно появилась на экране вивв эта звезда или то, что она из себя представляет? - Резким, явно недовольным, голосом заговорил Владимир Холопов. - Как она далеко? В систему пространственного контроля заложены, практически, все звёзды нашей галактики, даже те, которые мы никогда не увидим. Попытайся найти ту, которая скрывается за этой проблемой.

- Я пытался. - Антон Керасов глубоко вздохнул. - Её нет в каталоге пространственного контроля "Экспресс".

- А если...

- Это не сверхновая в соседней галактике. - Перебил Антон начавшего говорить Влада Комарова.

- Как это далеко? - Повысил голос Холопов.

- Система пространственного контроля не идентифицирует её. - Тихо произнёс Антон. - Я не знаю почему. - Произнёс он уже более высоким голосом, предотвращая новый вопрос капитана.

- Возможно, потому, что очень далеко. - По лицу капитана скользнула тень досады. - Всё же, я не исключаю сверхновую в одной из соседних галактик. Считаю, что было принято неправильное решение: не загружать в систему пространственного контроля космических кораблей Земли карт галактических скоплений.

В зале управления наступила полная тишина. Прошло недолгое время и Виктор Холопов поднялся.

- Я в зал портации. До моего возвращения оба остаетесь в зале управления. До разговора с Землёй никаких действий не предпринимать. Лишь наблюдение. - Твёрдым голосом произнёс он и развернувшись, шагнул к выходу из зала управления.

Из экономических соображений траты запутанных частиц, связь с Землёй экипажем транспортного корабля должна была осуществляться лишь один раз в тридцать суток, либо при возникновении чрезвычайной ситуации.

Виктору Холопову был всего лишь тридцать один год, пилотам едва исполнилось по двадцать шесть лет. Холопов был высок, строен, темноволос, но имел несколько грубоватые черты лица, что не способствовало его популярности у женской половины человечества, по крайней мере у тех женщин, одну из которых он хотел бы видеть рядом с собой, да и его достаточно длительное отсутствие на Земле не способствовало укреплению любовных уз и потому он так и оставался один. Но одиночество не угнетало его, так как безмолвие пространства, к которому он благоговел и в котором провёл, до портации на транспорт, в общей сложности уже, наверное, не менее десяти лет своей жизни, выработало у него привычку к размышлению по всякому поводу и потому, как такового, одиночества он не ощущал. Своих родителей Виктор не помнил: они погибли на одной из космических станций, в которую угодил просмотренный системой слежения небольшой астероид, пробивший внешний отсек станции, где в то время работали его родители. Пока спасатели добрались до отсека, родители были уже мертвы. В том же отсеке погибла и мать Влада Комарова. Виктор Холопов всегда считал себя очень серьёзным человеком и никогда не допускал, как он считал несерьёзных, необдуманных поступков, чем, возможно и нравился адмиралу Воронову, который порой относился к нему, как-то по отечески, как к сыну, а не как к офицеру космического флота.