Квантовиты. Книга 2. Кроссман

Однако квантовит не обратил на него внимания. Схватив Маклейн за плечо с такой силой, что та поморщилась от боли, он поднял женщину с кровати и подтащил к стене, после чего они оба исчезли. Все это время Инна стояла в некотором отдалении, отчаянно стараясь не показать, как ее это шокировало.

– Подонок, – буркнул Кроссман и снова плюхнулся на кровать. – Мразь.

Инна промолчала. Сделав несколько глубоких вдохов, она медленно подошла к мужчине и присела рядом. Едва Инна очутилась так близко к нему, как ее тут же обдало жаром, и она постаралась подавить воспоминания о том, как приятно было его целовать. Наверняка Андмор сейчас на нее смотрит, ей нельзя показывать никаких признаков симпатии к человеку. Посмотрев в глаза Кроссмана, она спокойно спросила:

– Как Вы?

– Вроде нормально, – вздохнул он. – А ты?

– А что мне сделается? – она пожала плечами. – Я теперь квантовит. Ну, почти.

Кроссман смерил ее подозрительным взглядом, а потом спросил:

– Ты собираешься участвовать в этой войне, которую планирует Андмор?

Инна немного нервно огляделась. Так и не ответив на вопрос, она вновь заговорила:

– Андмору что-то от меня нужно. Так сказала Светлана.

– Какая Светлана? – не понял Кроссман.

– Светлана Постникова. Первый человек, ставший квантовитом.

Инна рассказала ему о встрече с землянкой и о том, что та ей поведала.

– Все это и вправду очень странно, – говорила она. – Я действительно вижу, что Андмор как-то подозрительно на меня смотрит. Он словно ждет, что я что-то сделаю. Но что?

Какое-то время Кроссман молчал, а потом медленно протянул:

– Помнится, твой отец мне тоже говорил, что Андмор на него странно смотрит.

– Вы думаете, это что-то семейное? Что-то, связанное с наследственностью?

Поколебавшись, Кроссман взял Инну за руку. Девушка не отдернула ее, и тогда он продолжил:

– Послушай, я не знаю, чего хочет Андмор. И вряд ли смогу узнать, ведь его разум бесконечно далек от моего. Но одно мне ясно точно: нам нужно бежать отсюда.

Инна усмехнулась:

– Бежать? Ох, доктор Кроссман, Вы и в самом деле, как животное. Мы не сможем сбежать отсюда. А даже если сможем, то Андмор найдет нас. Мы же больше не можем прятаться за защитным барьером. По крайней мере, я не могу.

– Люди – не животные, – как можно серьезнее произнес Кроссман.

Но Инна сказала:

– Нет, доктор Кроссман. Люди – животные.

А потом вырвала руку, встала и принялась ходить по комнате.

– Вы не видите того, что вижу я, – говорила она. – Это миллионы и миллиарды других миров, миллионы и миллиарды историй, то, как могут развиться события. Пока еще я знаю, что из этого настоящее, но скоро я перестану это понимать. И я стану едина со всеми своими версиями.

Инна вновь остановилась и села рядом с ним. На этот раз она сама взяла его за руку и с жаром произнесла:

– Как Вы не понимаете? Все, что могло бы быть… Я вижу его. Я вижу своего отца.

Кроссман чуть не задохнулся.

– Павел? – пораженно спросил он. – Павел сейчас здесь?

– И да, и нет, – сказала Инна. – Он не в этой самой комнате и, само собой, не в той вероятности, в которой Вы находитесь. Но я вижу версию, в которой он не умер. И мы по-прежнему вместе, все трое, восстанавливаем компьютер и почти достигли цели… Нет, я не просто вижу это, – она помотала головой. – Я чувствую, как счастлива от того, что мой отец все еще жив, и что мы вместе с ним занимаемся любимым делом. Вот что такое быть квантовитом, доктор Кроссман. Мне нравится то, что со мной происходит. И я сделаю все, чтобы чувствовать это и дальше. Если это означает сотрудничество с Андмором – что ж, я буду с ним сотрудничать.

– Значит, ты будешь участвовать в его войне, – сделал вывод Кроссман.

– Люди – всего лишь животные, – отвернувшись, Инна бросила взгляд на тумбочку и заметила, что одним из лекарств на ней оказалось снотворное в виде спрея. Хм… – Они не видят и не знают того, что видим и знаем мы, квантовиты.

– Я ведь тоже животное, – напомнил Кроссман.

Инна осторожно взглянула на него. Животное ли? Мужчина не видел того, что видела она. Более того, он даже не осознавал происходящего с ним – не чувствовал, как одна из его копий в данный момент обедала вместе с другой Инной и ее отцом, а еще одна хмуро сдвигала брови, размышляя над ошибкой в расчетах. Но, тем не менее, почему-то его девушка не воспринимала, как зверя. Дело не в том, что он старше, и даже не в том, что у него докторская степень. В ее голове сейчас был опыт миллиардов прожитых жизней – если сравнить все это с тем, что знал Кроссман, то он просто глупый мальчишка. Но… но даже сейчас она продолжала считать его равным себе. В чем тут дело? Может в том, с какой теплотой на нее смотрели карие глаза, в которых пусть и не светились знания квантовитов, но все же был разум – хоть и немного другой? Или в том, что уже два месяца они утешали друг друга в тяжелые минуты общего горя? Кроссман для нее не просто какой-то посторонний человек. На данный момент он был одним из ее самых близких… друзей, что ли. И эта их связь даже сейчас имела для нее значение. В общем, Инна не считала Кроссмана животным. Но она не могла произнести этого вслух.