Квантовый ум. Грань между физикой и психологией

Такое отношение будет оживлять политику, физику и психологию. После коммунизма Маркса, ненасильственных протестов Ганди бессознательного Фрейда и коллективного бессознательного Юнга, после принципа неопределенности Гейзенберга и теории относительности Эйнштейна, исследования центральных проблем политики, психологии и физики замедлились – отчасти из-за того, что они оставались раздельными. Новые импульсы в политике, физике и психологии исходят от их соединения, от активистов и физиков, изучающих не-общепринятый опыт, от терапевтов, понимающих, что сновидение соединяется с материей и формирует ваше осознание измерений ОР и НОР того, что вы видите.

Вопросы о том, что объекты могут сказать о своем будущем, со временем станут частью государственной политики. В этой более глубинной демократии все будет обладать правом на собственное мнение и участие в принятии решений!

Мне представляется, что приближается новая фаза развития математики и физики. Учитывая осознание в расчете и наблюдении материи, эта новая фаза будет включать в себя чувственное осознание в качестве фундаментального «материала», который онтологически предшествует числу, времени, психике и материи. Чувственное осознание нелокально; оно не содержится в таком материальном месте, как человеческий мозг. Чувственное осознание составляет основу сознания и повседневной реальности; оно лежит за наблюдением, которое становится общей тенденцией природы к самоотражению. В этом новом развитии науки комплексные числа станут для нее тем же, чем является алфавит для языка – фундаментальными частицами того, как мы воспринимаем и общаемся.

То, что мне видится как будущее развитие науки, судя по всему, отражают новые виды математического мышления, в последнее время используемые в физике. По мере того, как развертывается история элементарных и виртуальных частиц, некоторые теоретики используют новые, многомерные «гиперпространства» для объединения теории относительности и квантовой механики. Эти пространства обещают быть более фундаментальными, чем любые частицы материи⁷.

Это объединение с помощью математики напоминает мне о фундаментальной природе времени сновидения, воображаемые пространства которого тоже мыслились как теория всего сущего. Новая математика – это возрождение времени сновидения аборигенов⁸.

Отчасти, физика тоже как будто возлагает большие надежды на использование мнимых чисел. В особенности, я имею в виду упоминавшуюся в главе 17 теорию эхо, предложенную Кремером для интерпретации волновой функции, идеи Хоукинга о мнимом времени в теории относительности, о которых говорилось в главе 31, и недавнюю теорию «твистора» Роджера Пенроуза, в которой для объединения квантовой механики и теории относительности используется комплексное пространство. Его пространство имеет восемь измерений – одно действительное и одно мнимое для каждого из четырех измерений пространства-времени.

В начале нового столетия физика идет в направлении невидимых пространств и сил – этот путь начинался в первой половине прошлого века, когда квантовая механика и теория относительности использовали мнимые области для описания мира.

Возможно, некоторые ученые осуждают будущее объединение шаманизма, психологии и физики. Другие читатели могут противиться переходу к мировоззрению, в котором опыт НОР будет считаться фундаментальным материалом Вселенной. Однако такую перемену следует принимать во внимание, поскольку интерпретации математики согласуются с существующими законами психологии и идеями физики. Более того, эти интерпретации позволяют объяснять парапсихологические феномены, которые до настоящего времени оставались непонятными. Вспомните описанное в главе 37 поразительное сходство между психологическим понятием «интеграции», физической концепцией коллапса волновой функции и феноменом полтергейста.

Сегодня большинство ученых больше заняты приложениями и меньше интересуются основной философией физики. Ричард Фейнман проводил часы, сводя философские дискуссии к «сути дела». Я помню, как будучи студентом в МИТ вместе со своими сверстниками смеялся, когда более старших ученых «несло», и они забирались в духовные дебри, развивая мысли, которые нельзя было связать с материальной реальностью.

Я до сих пор остаюсь одним из этих студентов. Для меня важно быть прагматичным. Но я думаю, что даже самая практическая и реалистическая точка зрения должна считаться с тем фактом, что математические законы физики неполны. Их основания неизвестны. Физика – это экспериментальная процедура, описываемая малопонятной математикой.