Квантовый вор, рассказы

Несмотря на хаос войны, послание стремительно распространяется от одного члена Большой Игры к другому.

— Придется поторопиться, — предупреждает Зинда. — Старейшины скоро это заметят, и тогда устроят перезагрузку всей сцепленности. Но для одного волеизъявления у нас еще может хватить времени, так что будь наготове.

Процесс начинается медленно, но мало-помалу твинки учащаются, и к ним направляются все ку-биты ЭПР, полученные армией зоку при уничтожении врагов Супра. Через несколько мгновений тонкая струйка превращается в бурный поток. Связь с зоку отдается гулом в голове Миели, и вдруг камень Большой Игры становится как будто частью ее мозга, словно всегда был неотъемлемой деталью ее ку-сущности.

— Давай! — выдыхает Зинда. — Быстрее!

Миели посылает камню Большой Игры заранее составленный ими обеими запрос.

Предоставьте мне узел связи Планка Призраков-зоку.

Ее запрос повторяется всеми зоку.

— Держу пари, они обязательно это заметят, — произносит Миели.

И точно, уже через мгновение ощущение всемогущества исчезает, сменяясь почти полной пустотой.

Прием твинкования против правил зоку, получает она гневный кват. Ты сбрасываешься обратно на первый уровень. У Миели замирает сердце, но она быстро одергивает себя. Это же просто игра, говорит она себе с усмешкой.

И вот с хлопком воздуха появляется узел связи, доставленный в их уголок Невидимого Царства протоколом квантовой телепортации. Это простая серая сфера с примитивным интерфейсом и окружающим ее информационным спаймом. При первом же взгляде на нее Миели охватывает растерянность — уровни ЭПР, выделенные из нейтралино общей массы Сатурна в качестве детектора, сопряженные с суперсимметричной материей на бране Планка. Но, что бы это ни было, перед ней ключ, открывающий ей и вору тайник камня Каминари.

— Это выглядит ужасно скучно! — заявляет Зинда. — Ты уверена, что это именно то, что нужно?

Миели улыбается.

— Нет. Но я... верю человеку, который сказал, что это именно оно.

Картина, представленная на спайме Большой Игры, заставляет ее нахмуриться. С переходом на низший уровень она больше не может наблюдать за деталями сражений, но еще способна отслеживать векторы, указанные вором в качестве путей отступления из губернии. Где же они? По нашим меркам, им хватило бы на все нескольких минут.

— Что теперь? — спрашивает Зинда.

— То, что всегда бывает перед последним сражением, — отвечает Миели. — Будем ждать. 

Глава девятнадцатая ВОР И АБСОЛЮТНЫЙ ПРЕДАТЕЛЬ

Я смотрю на пламенеющее небо и на Абсолютного Предателя, сжимаю в руке судьбоносный камень и пытаюсь думать. Выход есть всегда.

Может, это и есть выход?

Вир с убийственными подробностями демонстрирует битву на Сатурне. Рукотворная оболочка над ним разваливается. На боку гигантской планеты появляется кипящий водоворот, который может быть только черной дырой, испускающей фонтан икс-лучей.

Чаши расколоты, Полосы сломаны. На поверхности боевые роботы и зоку в измененных обличьях сдерживают натиск зверей фон Неймана — медлительных, но живучих существ, превращающих любую материю в свое подобие.

Зоку переориентируют масс-потоки разрушенных структур в небо, используя их в качестве импровизированных орудий, выбрасывающих металлические частицы, которые обладают кинетической энергией целого поезда. Районы разбиваются под их ударами, словно жуки на ветровом стекле.

Над Чашей Ирем творится что-то странное. Там повисла эскадрилья районов, но они не пытаются разрушить Чашу, а, наоборот, защищают ее от других судов Соборности. Аун еще сопротивляется. Но этого недостаточно. Абсолютный Предатель пока не пустил в ход Драконов, но при необходимости не замедлит это сделать.

Я сосредоточиваю внимание на пространстве за кольцами Сатурна. От кораблей зоку практически ничего не осталось. Битва за зеркала почти закончена, и идеальная отражающая поверхность квантовой структуры поворачивается, чтобы выжечь оставшиеся очаги сопротивления зоку.

В конце концов я чувствую, что больше не могу этого выносить.

Я делаю шаг вперед.

— Эй, — начинаю я. — А ты ничего не забыл? — Я поднимаю руку с камнем. — Дай мне уйти вместе с Матчеком, или я открою ловушку и посмотрю, как ты сумеешь справиться с Драконом.

Абсолютный Предатель презрительно усмехается, и на мальчишеском лице появляется выражение холодной жестокости.