Кварки, протоны, Вселенная

«Пусть говорят и спорят вволю, это себя окупит,— успокаивал он особенно ретивых администраторов, которым казалось, что теоретики слишком много времени проводят за разговорами. — Теоретик в современном институте — все равно что астролог при королевском дворе: он поднимает уровень дворцовой свиты!»

И слова его полностью оправдались...

Итак, казалось бы, «суперобъединение» четырех фундаментальных сил природы позволит рассчитать и объяснить любое физическое явление. Несколько уравнений, из которых можно вывести весь мир! И физику, и химию, и биологию, даже психологию — ведь в конечном счете в ее основе тоже лежат материальные, вещественные процессы. Тем самым будет достигнута основная цель науки, и ученым останется лишь применять раз и навсегда установленные законы природы к решению конкретных практических задач. Нужно будет только разложить изучаемое явление на более простые — и любая задача решена. Никаких больше тайн и загадок!

В одной из своих статей президент американской Ассоциации содействия науке А. Глэсс так и говорил: великие концепции, фундаментальные механизмы и основные законы природы теперь уже известны, остается, конечно, еще уточнить множество деталей, но бесконечных горизонтов науки больше не существует. Подобные высказывания о неизбежном конце фундаментальной науки, о постепенном сведении всех исследований к чисто прикладным в последнее время замелькали не только на страницах научно-популярных, но и специальных научных изданий.

С этим, однако, никак нельзя согласиться. Природа неисчерпаема, а посему, какой бы совершенной ни была теория, всегда найдутся явления, выходящие за ее рамки. Построить окончательную, всеобъемлющую теорию не удастся никогда.

Конечно, читатель может спросить автора: а откуда мы знаем, конечна в своем качественном разнообразии природа или бесконечна? Где у нас доказательства как того, так и другого? Например, Станислав Лем в примечаниях, написанных им специально для русского издания его книги «Сумма технологии», высказывает опасение, что «просто так», безоговорочно допустить бесконечность окружающего мира — дело весьма рискованное. Слишком уж коротка история человечества, чтобы этот вывод можно было считать твердо установленной истиной. По мнению Лема, может случиться так, что познание очень большого числа фактов и связей между ними приведет к своеобразным «высям познания», после чего число вопросов, не имеющих ответа начнет уменьшаться. Аналогичные мысли высказывает в своей книге «Характер физических законов» известный американский физик-теоретик Ричард Фейнман. Он тоже не исключает того, что может наступить время, когда мы будем иметь ответ сначала на 99 процентов вопросов, которые мы задаем природе, потом на 99,9, потом на 99,99 процента, после чего исследования потеряют смысл, так как мы будем знать уже практически все.

В конце концов — почему бы нет?

И действительно, физикам уже не раз казалось, что они почти достигли полного понимания законов природы, неясности касались лишь деталей. Но каждый раз получалось так, что избавиться от этого «почти» и создать полную, совершенно законченную и абсолютно непротиворечивую теорию не удается. Всегда оставались вопросы, которые упорно не находили ответа. Они превращались в парадоксы, в проблемы, а из них в конечном счете возникала новая теория. В самом конце XIX века физик Филипп фон Жолли, учитель Макса Планка, говорил своему ученику: «Конечно, в том или ином уголке еще можно заметить или удалить пылинку, но система как целое стоит прочно, и теоретическая физика приближается к той степени совершенства, каким уже столетия обладает геометрия. Так что не советую вам тратить на нее время».

Сходные мысли по поводу основ математики высказывал Анри Пуанкаре, самый в ту пору авторитетный и талантливый математик.

И вот прошло всего несколько лет, и Макс Планк открыл ворота в необозримый мир квантовых явлений, а «царица наук» математика сотрясалась от глубоких противоречий, которые обнаружились в ее основах и которые до конца не устранены и по сей день.

В создаваемой физиками теории суперобъединения тоже немало вопросов, не имеющих ответа. Неясно, например, чем определяется величина скорости света, заряд электрона и другие мировые константы. Почему они именно такие, какие есть, а не иные? Что будет представлять собой грядущая «заквантовая» теория, которая, может быть, сумеет наглядно объяснить нам, что же в конце концов размазывает траектории квантовых частичек, когда они движутся в полной пустоте? И так далее.