Квартальный харьковский релакс 2023

Проснувшись отправилась на кухню, свалила фасоль в блендер, прокрутила с небольшим (пять ложек) количеством воды, в которой она варилась. И попробовала. Блин, какая гадость. Но! Но это же чистая фасоль, я же ей ничего не делала, только сварила. Просто она такая и есть — гадость на вкус. Я тут ни-при-чём! Успокоилась и наконец развернула интернет, нашла как готовят еврейский хумус. Убедилась, насколько я далека от этого маршрута. Мало того, что уже… Но и впереди — пустота, дома нет ни лимона, ни чеснока. Ну, и ладно. Однако пару слов всё же выхватила: "сахар" и "лимон".

Короче, в эту невкусную смесь, которая всё ещё находилась в блендере, я открыв коробку со специями насыпала разных перцев, приправу "кавказская смесь", повинуясь инстинкту — полторы чайные ложки сахара, растворённую в воде щепотку лимонной кислоты и не знаю зачем, но куркуму (вряд ли для придания цвета, но куда-то её же надо класть). Куркуму я даже с любопытством на язык попробовала "шо я делаю?" и включила блендер.

Потом с нескрываемым любопытством попробовала баланду. Оказалось — нормально. Я положила немного этой смеси в чайную тарелочку и удалилась наконец читать новости за весь день. Главное было достигнуто — съедобно. Плюс — дома больше ничего из еды не было.

Начитавшись новостей я отправилась пополнять свою тарелочку. К тому моменту корм со специями уже хоть как-то, но настоялся, и к моему удивлению вдруг превратился в прекрасного лебедя — стал вкусным! Часть я попробовала даже развести с бульонным кубиком, типа суп-паста, из чистого любопытства для разнообразия своего шикарного меню.

Пока я с удовольствием наминала своё не запатентованное изобретение, то прикидывала: "А как можно готовить путём замачивания другие продукты?" Вот если вермишель замочить в хорошей воде, то она же станет мягкой и съедобной? Нет, я пока не проверяла, пока только мысленно прикидывала, ведь электропечь вещь не самостоятельная, бац- и отключат. Вот был бы вело-электро-добыватель, то тогда можно не беспокоиться за свою кулинарию.

И ещё меня немного раздражал разложенный третий день на кухонном столе, как самом светлом месте, ларчик с нитками. Вот так стоять перед глазами — это насилие. "А всякое насилие вызывает протест", — подумала я закрывая и отставляя подальше мозолящую глаза вещь. Хоть конечно муки совести терзали, я видите ли никак не соберусь доделать свою суперколлоборацию пёстрой короткой трикотажной блузы с найденным в недрах шкафа парео. Вместе они должно превратиться в некое авангардное летнее платье "на море и обратно". Но вот же, никак не соберусь доделать, хоть уже столько раз укололась, что труд с потом и кровью вложены, и не должны стать напрасными.

***

И чтоб два раза не вставать, вот что я хочу рассказать из недр своей психики: пока у меня не было билета до Львова и дальше, то новости про ЗАЭС я читала с удивительным равнодушием, я даже не хотела, чтоб меня ставили в известность. Эти ежеминутные "ещё не… но.." только раздражали. Но когда у меня появился билет на выход, пусть может и временный, то вдруг с удивлением я ощутила СТРАХ. Сзади высокая волна, а я — убегаю. А раньше как было? Раньше я обняв колени сидела спиной к этому валу. Страх появился именно и только после возможности избегнуть, а когда ты ничего не можешь противопоставить, то и страха нет, там другие чувства.

Улица имени меня

Вынужденно прерываю свои этюды, даже не знаю насколько. И напоследок — о трудовом подвиге. Однажды я лично проложила трассу, можно сказать улицу, как Павка Корчагин прокладывал узкоколейку, всё же я — дочь прораба.

И пусть на моей улице нет ни одного дома с адресом, пусть там метров десять, но она очень экологичная — справа и слева газоны. Конечно, её можно грубо обозвать тупиком или даже фу- въездом, но я, глядя на результат своих усилий, любовалась: "улица".

Кстати, прохаживаясь по центру города (Харьков) я случайно набрела на улицу имени Людмилы Гурченко. На стене об этом гласил огромный, выполненный с любовью баннер. Так вот, или я что-то неправильно поняла, или домов с адресом имени этой улицы не обнаруживалось. Она — некий перешеек, где все фасады развёрнуты в другие стороны. Ну, хоть так, ведь нет пророка в своём отечестве, а Люсенька — харьковчанка.

Вернёмся к моей улице. Однажды мне доверили администрировать офисный центр, бывший типографский комплекс. Чего там только не было. Было даже большое, но засранное бомбоубежище: всё в лужах, без входных дверей и света. Обычно если я говорю "засрано", то с моей толерантностью, можете поверить, что там полный пц.

Имелась и некогда мощнейшая подстанция. С приходом приватизации из неё постоянно что-то улучшали, увозя как там оно называется на другие точки. Очевидно где-то в других местах это оборудование объявлялось новым взамен перегоревшего. Конечно, оно всё было новое, ведь с 1991 года и прошло не так много лет. Ну, может не с 1991, а с 1986. Обычно это крайний год всех обновлений, в дальнейшем только перестраивали.