Квартира 28

Перед Новым годом всегда столько хлопот. Не успели разобраться с гирляндой, как новая забота. С самого утра всё идёт как-то неладно. Лиля говорит, что надо надеть платье Снежинки и колготки. Зачем? Зачем так много страшных слов подряд? Платье Снежинки – это белое платьице, расшитое блестками, и с мишурой по подолу. Блёстки меня не смущают, пусть будут. Но платье! Я ненавижу платья. В них неудобно ползать, в них неудобно лазить, в них даже сидеть неудобно! Но хуже всего, что комплектом к платью идут колготки! Я никак не могу запомнить: два шва – это перед, а один – это зад, или наоборот? Они морщинятся на коленках. Под ними всё чешется. Жуть! Поэтому колготки я прячу под крышку старого пианино, на котором всё равно никто не играет. И когда Лиля требует надеть колготки, я сообщаю, что их у меня нет. Она удивляется, долго роется в шкафу, обещает купить новые, а я счастливо напяливаю штаны и какую-нибудь кофту.

Но сегодня фокус не прокатывает. Мне выдают платье Снежинки и новые белые колготки, которые обязательно надо надеть.

– Мы идём гулять? – уточняю я осторожно.

Лиля качает головой.

– Нет. Но к тебе придут очень важные гости. Надо быть нарядной.

Какие ещё гости? Зачем они нужны? У меня нет времени на гостей – я играю в ёлочные игрушки. Потому что ёлочные игрушки достаются раз в год, и надо успеть наиграться. У нас вон Дедов Морозов оказалось целых три штуки: резиновый в зелёной шубе, из папье-маше в бело-красной шубе и пластмассовый с огромным жёлтым мешком и резным посохом. А Снегурочек четыре! И получается, что какой-то из них Деда Мороза не достанется. А это проблема, которую мне надо срочно решить! Ну и какие гости?

Пока никаких гостей нет, я сижу на диване в неудобном платье и колючих колготках и разбираюсь со Снегурочками. Но вдруг в дверь звонят. Я очень надеюсь, что это Лайонел Локридж. Что, я не рассказывала? Я тайно влюблена в Лайонела Локриджа из «Санта-Барбары». И я жду, что однажды он откроет дверь нашей квартиры и появится на пороге. Несколько грущу по поводу того, что не говорю по-английски – мы с мамой пока что только алфавит учим. Но я надеюсь на мамину помощь в этом вопросе и всё равно жду мужчину своей мечты.

На пороге, увы, не Лайонел. А какой-то мужик в больших квадратных очках и бело-красной шубе. С посохом и мешком. Рядом с ним стоит улыбающаяся тётенька.

– А здесь ли живёт хорошая девочка Юлечка? – громко вопрошает мужик.

Я не уверена. Не уверена, что Юлечка хорошая девочка, это раз. Не уверена, что с мужиком стоит разговаривать, это два.

– Здесь, здесь. Проходите!

Лиля провожает гостей в зал. Я снова забираюсь на диван с ногами. Мужик смотрит на меня в упор.

– Не узнаёшь? К тебе пришли Дедушка Мороз и его внучка Снегурочка.

Да ладно! Я знаю, как выглядит Дед Мороз. Во-первых, у него есть борода. Во-вторых, он старенький. А этот выглядит как мой папа. А тетка без кокошника даже.

– И у нас есть для тебя подарок, – уже менее уверенно продолжает мужик, обескураженный не слишком тёплым приёмом. – Но, чтобы его получить, надо спеть Дедушке Морозу песенку.

Он уверен? Я-то спою, я очень люблю петь. Но окружающие обычно на моё пение как-то нервно реагируют.

– Ты споёшь нам песенку? – присоединяется тётя, выдающая себя за Снегурочку.

– Спою, – милостиво соглашаюсь я.

– Какую? Может быть, мы тебе подпоём? «В лесу родилась ёлочка?».

Я отрицательно мотаю головой. Про ёлочку неинтересно, про ёлочку пусть малышня поёт. Я весёлую песню знаю.

Выхожу в центр комнаты. Беру в руку пластмассовую Снегурочку как микрофон, потому что всем известно, что без микрофона не поют. И затягиваю:

«Ах, когда помрешь ты, милый мой дедочек?

Ах, когда помрешь ты, сизый голубочек?

Во середу, бабка,

Во середу, Любка,

Во середу ты моя сизая голубка…»

У фальшивого Деда Мороза вытягивается лицо. Фальшивая Снегурочка тоже выглядит озадаченной. Только Лиля ничему не удивляется, потому что я эту песню уже неделю пою. По телевизору её часто крутят, ну я и выучила.

– Замечательная песенка, Юлечка, – выдавливает наконец Дед Мороз. – А какой-нибудь стишок ты нам расскажешь?

Милостиво киваю. Стишок мы буквально вчера с мамой учили. Ну, то есть мама учила, по листочку, который ей дал какой-то друг. А я слышала. И тоже выучила: я быстро запоминаю то, что слышу. Стихотворение немножко непонятное, но серьёзное, мне такие нравятся. Чтобы можно было с печальным выражением читать.

Так я и начинаю читать, с печальным выражением.

«Год за годом в тихом озерце,

обрамлён пейзажиком исконным,

отражался маленький райцентр

с красным флагом над райисполкомом.

Но однажды вздрогнула вода,

потемнело озеро к ненастью —

передали новость провода,

что пошла борьба с Советской властью!»1

Половина слов непонятна, но с песнями и стихами так часто случается, ничего страшного. Главное же – настроение! Я это стихотворение уже Мише читала, но он почему-то ругаться начал, причём на маму. А мне нравится!

Вот и Дед Мороз не в восторге. Смотрит почему-то на Лилю, а та только плечами пожимает.

– Какое время, такие и дети, – говорит непонятно.