Квартира с двумя панорамами

Последней в моем списке покупок, оказалась трость. Исключительно ради своего удовольствия, я остановил свой выбор на трости, которая называлась «Школьный учитель». Сделанная из ротанга с наконечником на конце, выглядела как обычная трость для прогулок. Но в действительности, этот тонкий инструмент предназначался для поддержания дисциплины у обучаемого, как в школе, так и в ролевых играх. Этой тростью, я с удовольствием задам Хлое хорошенькую трепку, но конечно не оставляя следов на коже.

Я не спеша возвращался домой, с наслаждением вдыхая свежий воздух, очень надеясь, что пешая прогулка заставит время бежать быстрее. Мои новые игрушки были тщательно упакованы в коричневую оберточную бумагу. В какой-то момент я заметил, что сверток в моих руках очень напоминает винтовку, которую пытаются скрыть под упаковочной бумагой. Я усмехнулся, к счастью окружающие были слишком погружены в свои собственные заботы и мысли, и не обращали на меня ни малейшего внимания.

Вернувшись домой, я положил все три инструмента на видное место на письменный стол, стоявший в комнате для гостей, где я планировал устроить порку. Я хотел, чтобы первое, что увидела Хлоя, зайдя в комнату, были мои новые приобретения, и поняла, что ожидает ее нежную кожу.

Все было готово и мне оставалось только ждать. Обычно Хлоя возвращалась с работы около семнадцати тридцати. В семнадцать пятнадцать, я широко распахнул дверь квартиры, и встал в проеме. Хотел, чтобы она увидела еще в коридоре, что я жду ее. Да, я ждал своего маленького ягненка, чтобы увести его на заклание.

Мое ожидание не затянулось и спустя пару минут, я услышал, как в конце коридора открылись и закрылись двери лифта. Затем до меня донеся стук ее каблучков. Она шла домой. Ко мне в руки.

Заметив, что дверь распахнута, она замедлила шаг. Стараясь ступать как можно более беззвучно, она с опаской приблизилась к двери, вытянула шею и наконец, увидела меня.

— Заходи, — сказал я ей, — тебя нужно хорошенько выпороть.

Она кивнула и глубоко вдохнув, вошла в квартиру. Прямо ко мне.

Я поцеловал свою жену, на ходу снимая с нее одежду, и бросая ее тут же, на пол у входа. Она слегка дрожала. Прервав поцелуй, я убрал ее волосы за уши. Мы оба осознавали, что входная дверь до сих пор оставалась открытой. Хотя это маловероятно, но все же в любую минуту, кто-то мог пройти по коридору, и разглядеть упругий зад моей жены. Я потянулся, и легким движением захлопнул дверь. Затем повел свою жертву в гостевую комнату на место экзекуции, освещенное лишь вечерним светом из окна, который преломлялся сквозь жалюзи, создавая магический эффект игры света и тени.

— Страшно? — спросил я.

— Конечно. А кто бы ни испугался?

Когда мы вошли в комнату, я услышал ее тяжелый вздох. Я улыбнулся — она заметила мои покупки. Знаю, Хлою они не отпугнут — она выносливая девочка. Что бы я ни задумал, мой сабмиссив покорно и с желанием исполнит это. Она всегда счастлива делать то, что радует ее Господина.

Я привязал жесткой бечевкой каждую из ее рук, затем протянул ее через отверстия в крюках на потолке и, натянув веревки до упора, связал их прочным узлом.

— Тебе удобно?

— Чувствую, что меня неплохо растянули. Но в целом — я в норме, — произнесла она.

Да, я неплохо растянул свою девочку. Ее руки, разведенные в разные стороны, были задраны высоко над головой. Великолепные груди поднимались и опускались в такт дыханию. Я направился к орудиям наказания, лежавшим на письменном столе.

— Десять ударов, — озвучил я, указывая на ребристую поверхность трости. — Двадцать, и тридцать, — продолжил, указывая поочередно на хлыст и плетку. Затем усмехнувшись дьявольской улыбкой, я предложил: — Начнем с плетки, дорогая?

Хлоя хранила молчание. Ей и не нужно отвечать, это был риторический вопрос. Я взял в руку плетку.

ВЖИК.

Я наотмашь слева влепил по груди плеткой многохвостовкой, отчего Хлоя вскрикнула.

ВЖИК. ВЖИК.

За первым ударом последовали еще два, теперь уже справа, в которые я вложил всю свою силу.

Следующие десять минут я потратил, рассыпая по ее груди еще полдюжины ударов. Кожа окрасилась в глубокий розовый цвет. Удары воспламеняли кожу, становясь все более болезненными.

— Попроси меня ударить тебя еще раз, — приказал я ей.

— Пожалуйста, мой Господин, сделай это еще раз.

— Сделай что?

— Пожалуйста, мой Господин, не мог бы ты ударить меня плеткой по центру. По центру груди?

Я исполнил ее желание, ударив по ее округлостям так сильно, насколько это возможно было сделать плеткой из оленьей кожи. Удар следовал за ударом. Соски выпирали все более отчетливо. Твердые, словно высеченные из камня, эти две маленькие бусинки венчали розовые холмы ее грудей.

ВЖИК.

ВЖИК.

Я не давал себе времени на отдых. Каждый взмах плетки был такой же силы, как и предыдущий. Никакой жалости. Я не собирался проявлять снисходительность к грудям своей жены. Тело Хлои покрылось испариной, вены на шее вздулись, кожа постепенно меняла окрас с розового на красный. Она вся была в следах от плетки. Я поднес плетку к ее губам.

— Целуй ее, малышка.

Она исполнила мой приказ.

— Почему я решил выпороть тебя сегодня, Хлоя?