Квартирант

«Все понятно», – явно съехидничал Сергей. «Иван Иванович! Вот видите к чему приводят Ваши навешивания ярлыков. Привыкли Вы у себя в трупарне ярлыки на пальцы мертвякам цеплять, вот и тут человеку словесный ярлык навесили – «Дрищ» он, понимаете ли. А человек-то – млекопитающее доверчивое, ранимое и легковерное, вот сходу и принялся соответствовать Вашему ярлыку. Слышали какой текст понес, сердечный. Ой, йо-йо, горе то в семье какое выросло.» Изрядно наглумившись, эксперты в четыре руки очень аккуратно подняли Романа сначала в сидячее положение, и спустя пару минут после нехитрых манипуляций (следить за пальцем руки глазами и так далее) и стандартных вопросов (кружится голова или нет, тошнит или нет и тому подобное), Романа решили привести в положение прямостоящего человека. Выглядел он, честно говоря, неважно – тонкие, длинные ноги тряслись, и в коленях были слегка согнуты, руки разведены слишком в стороны, при этом пальцы рук старались хвататься за воздух. В образовавшейся гробовой тишине, слегка подшаркивая тапками, Роман попытался сделать пару шагов. Насколько это было возможно сделать все еще более замерли. «А наш малыш-то вырос, вот уже и ходить научился. Иди, иди к мамочке», – в очередной раз сострив, Вениамин Рафаилович разрядил обстановку на площадке. Всеобщий вздох облегчения разнесся эхом по парадному, и сразу же наперебой понеслись в воздухе советы, предполагаемые варианты случившего и так далее. Жильцы-зрители ожили и постепенно по нарастающей вернулись в прежнюю ипостасью, при этом все ближе и ближе обступая со всех сторон Романа. Кто-то похлопал по спине, кто-то даже приобнял, тетушки принялись сдувать несуществующие пылинки с Романа и даже стирать будто бы грязь с его лица.

«Ой, ли, Иван Иванович. А вернемся-ка мы на свою орбиту, а то тесно тут стало для медицинского подвига.»

«Да уж, Вениамин Рафаилович, иметь дело с почившими куда стабильнее и менее эмоционально.»

После этих слов незаслуженно не признанная и не одаренная славой и благодарностью парочка экспертов вернулась на свое рабочее пространство 99 квартиры.

Сергей, хмыкнув и недовольно засопев, перешагнул осторожно порог и место, где находился прежде труп и прошел вглубь квартиры.

Я еще раз оглядела Романа. В эту секунду он был олицетворением абсолютного непонимания. Чаще чем надо хлопал ресницами и превращал кулиску с кофты в тонкий шнурок, нервно закручивая его длинными пальцами, со слегка посиневшими ногтями то ли от страха, то ли от холода, то ли от осознания того, что его – квартиранта, вроде как приняли в стаю жильцов парадного этого дома и именно этого недешевого района.

Под общий шумок, я направилась вслед за Сергеем и экспертами. Переступить порог я боялась. Во-первых, я не знала можно ли это делать с позиции следствия, а во-вторых, какой-то архаичный страх перед местом преступления держал меня за порогом квартиры. Я топталась в предбаннике и наблюдала за местом преступления ровно настолько насколько позволял доступный мне обзор. Иван Иванович сидел на раскладном стульчике, который он по логике вещей достал из своего металлического чемоданчика, ведь иной поклажи в руках у экспертов не было. То, что стульчик был не местный, я ощутила скорее интуитивно, чем основываясь на каких-то выводах. Итак, Иван Иванович. На коленях он держал планшет для письма, к которому судя по всему были прикреплены зажимом бланки, на худой конец листы бумаги. Под диктовку Вениамина Рафаиловича и периодические правки Сергея, Иван Иванович очень старательно писал, а точнее записывал.

«Сергей Александрович, нам бы понятых пригласить. Протокольчик бы подписать. Да и унять жильцов надо бы. А то расшумелись так, слышите?» И уже обращаясь ко мне: «Милая девушка, я правильно понял по тому, что Сергей брал у Вас ключи от подвала и технических помещений, Вы – управдом?» Я молча закивала головой с возможно излишней поспешностью. Из-за этого перед глазами слегка потемнело и поплыло. «Иван Иванович, Вы опять людей терроризируете! Сейчас шмякнется головою об пол, а все Ваша настырность и прямословие виноваты…» Опять резкий запах нашатыря, но, слава всем богам, все произошло в отсутствии остальных жильцов, так как пока эксперты оказывали уже мне первую медицинскую помощь, Сергей организовал перепись жильцов на площадке, заранее предупредив, что для дальнейшей дачи показаний их вызовут в отделение. Когда на площадке стих последний звук закрывающейся двери, и воцарилась непривычная тишина, я сообразила, что наконец-то все разошлись или точнее всех грозный Сережа, разогнал по домам. Глаза открывать не хотелось. Хотелось побыть еще хоть немного в этом блаженном спокойствии.

«А что с потопом то делать?» Голос Ромы прозвучал как щелчок по носу. У меня аж мелкие слезы выступили из-под ресниц.