Квартирантка с двумя детьми

«Не переживай, Трош…»

«Да как?.. Это ведь…»

«Если бы я не знал твою биографию, подумал бы, что ты с Луны свалился, как князь Мышкин. Это ведь старая тема, и все настолько привыкли так жить…»

«Надо менять!.. И действительно, я как с Луны свалился. Из кромешной бедности, когда про кредиты даже думать не смел – мысли ограничивались, как бы на ближайшую неделю заработать, – стал вполне обеспеченным. Миновал эту стадию, когда надо телевизор, а в кармане на четверть телевизора, но есть перспектива в следующий год три четверти доплатить… Я или не мог на телевизор даже взглянуть, или смог купить сразу пять… Если бы не этот случай с машиной, я бы и не прочувствовал. Знал бы, что есть такое, неправильное, но абстрактно бы знал. А тут, оказывается, целая паутина, и миллионы в ней увязли».

«Ну, вы против этого со своей партией и боретесь, кажется».

«Ну да, ну да… Надо ломать».

Теперь Трофим с улыбкой вспоминал о том своём недоумении и возмущении. Как ребёнок, в самом деле… Нет, он не смирился с положением дел, но был занят другим, более важным, серьёзным. Ту систему они сломают в конце концов, но пока необходимо победить на другом фронте. Победят там, победят и на этом…

Случай с покупкой машины, разговор со знакомым он, кстати, записал. Получилась яркая и злая колонка, которую напечатали в одном популярном либеральном журнале. Выплатили гонорар.

…Заправился, прыгнул за руль. Дверь захлопнул, погасли лампочки, стало темно. Лишь панель управления светилась зеленоватыми и красноватыми огоньками. Уютно и надежно как-то светилась. В салоне было тепло, и Трофим с удовольствием передёрнул плечами, сбрасывая морозец, дрёму и ненужное сейчас воспоминание… Рванул дальше.

Метров через пятьдесят увидел на обочине трёх-четырёх девчонок. В коротких юбках, лёгких куртках. Стоят, пританцовывают, покачивают бёдрами. Помахать зазывно не решаются, но смотрят на него жадно, просительно…

– Бедные девчата, – пробормотал Трофим с искренним сочувствием и тут же отметил, что всё-таки не так у них нынче всё безнадёжно – рядом заправка, где магазинчик, кофе, тёплый туалет. До смерти не застынут.

* * *

Город с этой стороны начинался постепенно. Очистные сооружения, ангары и склады, бетонные заборы, местами рухнувшие, трубы, которые никогда на памяти Трофима не дымили… Вот пошли бараки. Во многих окнах горит свет – обитаемы… Избушки с тесными огородами, каменные дома позапрошлого века в один-два этажа. Некоторые стены подперты бревнами, железяками.

Трофим с семьёй жил не в центре, конечно (впрочем, в центре трущоб тоже хватает), но и не на такой вот окраине, рабочей слободе, слава богу. Хотя пять лет они с Лёсей и потом с маленьким Егором и новорожденным Макаром провели в избушке. Приходилось топить печь, носить воду из колонки; весной засаживали две сотки жидкой земли картошкой, луком, редиской, чтоб было чего пожевать…

Теперь у Гущиных трёхкомнатная квартира – бывшая коммуналка – в сталинском доме. Три отдельные комнаты, длинный коридор, небольшая кухня, совмещенная с туалетом ванная. Пока вшестером умещаются, но скоро придётся расширяться. Да и Егор к возрасту жениха приближается. Если решит создавать семью, не к жене же ему идти, – придётся думать об отдельном жилье. И нужно ему, Трофиму, к этому готовиться, поддержать сына.

Улицы были уже пусты – люди с работы давно разъехались, – поэтому до дому по городским улицам добрался быстро. А обычно пробки возникают часов около восьми утра, и в течение всего дня движение превращается в муку. Машин в последние годы стало намного больше… Что ж, скопил полста тысяч, взял в кредит, а потом годами выплачивай остальное. Многим и не нужна особо эта машина: живёт по маршруту квартира-работа-супермаркет-квартира, но для статуса автомобиль необходим. И вот пыхтят километра три от дома до офиса два часа…