Квартирный вопрос, или Байки черного маклера

Развод был тяжелым. Игорь жену любил, быть брошенным для него оказалось очень и очень тяжело. Спасали только учеба и алкоголь. Иногда одно спасало больше другого. Игорь (по его же собственным рассказам) поклялся никогда больше не жениться, если только не случится что-то экстраординарное. Он окончил институт, поступил в аспирантуру, продавал ворованную фотопленку, устанавливал первые компьютеры в стране, ездил учиться в Европу – в общем, жил вполне обычной для высокообразованного специалиста тех лет жизнью. Высокообразованные специалисты – его специальность «телеметрия», он должен был работать на космос – внезапно оказались никому на фиг не нужны, в начале девяностых особенно. Вот и приходилось осваивать неизведанные просторы российского бизнеса.

Где-то в те годы он женился во второй раз. Вторая его жена была женщиной исключительно красивой, причем не просто красивой, но еще и умеющей этим пользоваться. Профессиональный визажист и стилист, она умела покорять мужчин и не ленилась проводить по два часа около правильно освещенного зеркала. В общем, умела наводить красоту.

– Не хочу жениться, – объяснял ей Игорь, чуть не рыдая. – С тобой здорово, конечно, но в ЗАГС – ни за что.

– Поговори у меня! – фыркнула она.

Его вторая жена оказалась человеком четким, последовательным и весьма жестким по характеру. Она не вняла его стенаниям, подловила его на одной из вечеринок, пьяного и веселого, и потребовала прилюдно поклясться, что он на ней женится. И после официальных клятв и росписей все-таки стала его женой. Зачем оно ей было надо – сказать трудно. Наверное, все-таки деньги. Вряд ли она его любила. Жили они плохо, она все время требовала то шуб, то машин, то путешествий. Он делал что мог. Влезал в авантюры, рисковал жизнью. Время было такое. Ну, и выпивал, конечно. Кто тогда не выпивал? Как тогда говорили:

– Бизнес в России делается печенью.

Она прожила с Игорем шесть лет, за которые умудрилась раз пять уходить от него к маме, потому что он, по ее мнению, плохо себя вел. Зарабатывал мало, олигархом никак не становился и не увешивал ее бриллиантами. На его просьбы хотя бы ребенка ему родить откликалась сурово:

– Какой ребенок? Сначала обеспечь меня нормально, а потом поговорим!

– А нормально – это как? – интересовался он.

Этого не знал никто. И однажды, когда она в очередной раз ушла к маме, Игорь все-таки мучительными усилиями принял решение, что возвращаться ей не стоит. Надо ли говорить, что после парочки таких браков жениться на ком-то еще у Игоря желания не было. И чем меньше желания жениться было у него, тем больше я понимала – что пожениться нам надо обязательно. Хорошие мужчины на дороге не валяются, а валяются на диване. Особенно в нашей стране, второго такого я уже найти не надеялась.

– Танюш, я уже все повидал. Я ничего не хочу, только спокойно жить, – вещал он, как старый больной волк или солдат, который не знает слов любви.

– А если ребенок? – аккуратно поинтересовалась я.

Игорь поменялся в лице, как будто я узнала его страшную тайну или нашла, где у него кнопка.

– Ради ребенка я сделаю все, что угодно, – печально сказал он и пошел за паспортом.

– Заметано, – улыбнулась я и от слов перешла к делу. Да, страшновато, конечно, было. Один ребенок у меня на руках уже был, и его отец, не к ночи будет помянут, ни копейкой нам не помогал, ни даже добрым словом. Ну, от него я, допустим, ничего и не ждала, но ведь и вся его родня – мама, бабушка, брат – тоже о нас с Маргаритой знать ничего не желала. Хотя когда-то моя свекровь клялась в нежной любви к внучке.

Конечно, я понимала, что шанс остаться одной с двумя детьми на руках есть. И словить этот шанс я совершенно не хотела. С другой стороны, было ясно, что для нашей будущей семьи совместный ребенок просто необходим. И что, как говорят в народе, мужик-то хороший, где еще я такого возьму? Так что через год после начала нашей совместной жизни я забеременела, и перспективы узаконить наши отношения приобрели определенные очертания.

Ситуация осложнялась тем, что это был двухтысячный год, зима, вокруг нас бушевал кризис, работы не было вообще. Но о кризисе я расскажу чуть позже. Главное – работы и денег не было почти совсем. А я – какое счастье – беременна, и это очень временно. Что я буду делать, если я ошиблась? Что, если мой принц меня все-таки бросит, предпочитая оставаться одиноким, несчастным и свободным?

– Поженимся, конечно, – заверял меня он, но нести заявление в ЗАГС не спешил. Говорил, что, мол, время тяжелое, деньги надо зарабатывать. Ни минутки свободной, буквально. Да и паспорт куда-то запропастился. Совсем от рук отбился, шатается неизвестно где.

– Ты его еще съешь перед ЗАГСом, – обиженно фыркала я. В конце концов, сколько можно? Оказалось – долго. Месяца до четвертого как минимум. И только на шестнадцатой неделе, сидя в кабинете врача и глядя на ультразвуковой прибор, Игорь побледнел и сказал:

– Давай подавать заявление.