Квазар (СИ)

— Устал, — уклонился он от искренних объяснений и, взяв меня за руку, потащил в сторону красного дома. Я не стала пытать его, хотя внутри была уверена, что происходило что-то, что было укрыто от меня.

Когда мы вошли в просторное помещение первого этажа, нас встретило не менее десяти гурутийцев, и все они почтенно кланялись, как моему мужу, так и мне.

— Прошу вас, угоститесь нашей едой, — сказал седовласый крепкий старик на гурутийском, но я поняла фразу. Постепенно я начинала отлавливать значение некоторых предложений, особенно простых, как это.

— Благодарю, — сказала я на русском и слегка поклонилась. Взгляды всех присутствующих были направлены на нас, и в них сквозило уважение, восхищение, в каком-то смысле даже преклонение.

— Почему они так смотрят на нас? — тихонько спросила я Ан Ара во время трапезы.

— Как? — спросил он напряженно.

— Словно мы боги, сошедшие с небес, — пошутила я.

— Для них это именно так, наш орден заботится о жителях этой деревни, здесь всегда есть еда, гурутийцы могут получить любые необходимые социальные разрешения без единой проблемы, им доступно современное лечение, бесплатный проезд по всему Гуруту и много другое.

— Ух, ты, — согласилась я, — тогда понятно, почему они восторгаются тобой, но я-то тут причем? — с улыбкой уточнила я.

— Ты теперь моя жена, в нашей культуре муж и жена воспринимаются, как одной целое. Тебя тоже будут обожать и почитать.

— Класс, — сыронизировала я, не терпящая лишнего к себе внимания.

Ан Ар переключился на разговор за столом, из которого я мало что понимала, ибо он велся на гурутийском. В деревне мы пробыли до позднего вечера, отужинавши и посетивши небольшое выступление местных детей, которые показали нам замечательные гурутийские танцы. Я была восхищена и мои тревожные мысли ушли, так приятно было наблюдать за творческим процессом. Эта энергия творения ни чем не отличалась от знакомой мне с моей планеты. Я просто тихо наблюдала за красивыми грациозными движениями танцующих, наслаждаясь каждой минутой.

Когда вечером мы понеслись по кротовой норе, я ожидала оказаться у нас дома, но, к своему удивлению, обнаружила себя в центре огромного замерзшего озера, на поверхности которого не было ни снежинки. Ошеломленная, я замерла и уставилась на открывшуюся передо мной картину невероятной красоты. Лед, на котором мы стояли, имел оттенок темного индиго и на нем мерцали мириады мелких серебряных точек, напоминающих ночное небо. Вокруг озера вдали стеной стоял лес, защищая это сказочное место от вторжения. Я подняла глаза вверх и увидела, что грифельное небо было украшено сверкающими звездными дорожками. Казалось, что небо и земля сомкнули свои объятия вокруг нас, и эта иллюзия заставила мое сердце затрепетать от изумления.

— Это невероятно, — выдохнула я, восхищенно смотря на Ан Ара, — что это такое? Почему лед мерцает, словно отражает небесные звезды?

— Из-за состава воды, — с улыбкой ответил гурутиец, — мало кто знаком с этим феноменом на Гуруте, я обнаружил это озеро пару лет назад, прихожу сюда иногда, чтобы подумать.

— Ан Ар, это потрясающе! — выкрикнула я, присаживаясь на корточки и прикасаясь ко льду рукой.

— Я знал, что тебе понравится, — ответил он с улыбкой и, подняв меня вверх, он обнял меня сзади и побежал, толкая меня вперед. Разогнавшись, он отпустил меня катиться на моих сапогах, и я с восторгом взвизгнула, ощущая, как мои волосы разлетаются в сторону от ветра.

— Я хочу еще, — попросила я, словно маленький ребенок, которому ужасно хочется продолжить игру. И Ан Ар тут же повторил процедуру. Надурачившись вдоволь, мы упали на лед и, тяжело дыша, стали разглядывать свечения небесных звезд.

— На скольких планетах есть жизнь? — спросила я.

— На очень многих, — ответил гурутиец, взяв меня за руку, от чего меня обдало жаром. Через свою ладонь я могла ощущать невероятное чувство его влечения ко мне, и я вся сжалась, понимая, что я не смогу устоять, если он прикоснется ко мне в интимном смысле. Казалось, он прочитал мои мысли, потому, что тут же привстал на одну руку и навис надо мной, поглаживая мое лицо своей ладонью.

— Ты такая красивая, — шепнул он мне, гипнотизируя меня взглядом.

— Ты вроде не пил за ужином, — съязвила я, сильно нервничая от его близости. — Почему ты выбрал меня в свои жены? — спросила я, решив увести его от явного желания меня поцеловать.

— Не смог сопротивляться твоему магнетизму, — ответил он и его слова звучали правдиво. Я смутилась.

— Не понимаю, о чем речь, — призналась я робко, — вчера выяснилось, что ты был самый завидный жених всего Гурута. Он ухмыльнулся.

— Не самый, конечно, но не стану лукавить, за мои годы многие женщины мечтали оказаться в моей постели.

— Я не понимаю, — заявила я уверенно, — сотни гурутийских черноглазых богинь, молодых, свежих, невинных могли стать твоей женой, а ты выбрал, немолодую, другой расы, со скверным характером. Ты что, извращенец?

Он рассмеялся.