Квазар

От длительных раздумий, у Директора началась мигрень. Он помассировал виски и откинулся на спинку кресла. С каждой секундой его былая уверенность испарялась… Похоже, сыграл обычный человеческий фактор, из-за которого это и случилось. Да и откуда же знать, какие мелочи и подробности были у Мотидзуки в прошлом? Может быть, вообще произошла вспышка памяти? Может быть, Ичиро когда-то убил женщину с ребенком по случайности и теперь переживает из-за этого? Точно… Слишком уж реалистично он испарял бандитов в таком случае, поэтому вряд ли тут имеет место предательство.

- Окумура-доно? – в кабинет заглянул Агент Тиба и виновато улыбнулся.

- Вас не учили стучаться? – строго произнес Директор.

- Я уже десять минут колочу вашу дверь.

- Да? Видимо, омут мыслей слишком сильно увлек меня. Присаживайтесь, Агент! Что привело вас сюда?

- Послание от Кикути-доно! – гордо произнес Тиба и положил широкий желтый конверт на стол.

- Ммм… - Директор обреченно вздохнул, и, вскрыв конверт, вытащил оттуда документы, а затем бегло прошелся по тексту: - Ох… Он серьезно?

- Что там? – с любопытством спросил Тиба.

- Очередной переведенный студент! Да ещё и в ноябре, перед осенним фестивалем… Уму непостижимо! Разве же это нормально? – Директор спрашивал не у Агента, а скорее просто в воздух, ибо прекрасно понимал, что против печати Императора никуда не попрешь.

- А? – Тиба попытался изобразить участие: - Им там лучше видно! Сами понимаете…

- Лучше видно… Ладно. Да ещё и имя то какое? Мэлвин!

- Парень?

- Если бы…

Глава 2

Ночь, словно огромная тень, накрыла великолепный замок, стоявший на высокой скале посреди леса. Казалось, что за стенами всё поглотила непроглядная тьма! Лишь тусклое пламя факела, что, то и дело, дергалось из стороны в сторону, немного освещало мощные колонны с резным рисунком. Если приглядеться, то можно было увидеть очертания бетонных змей, которые ветвистыми лозами поднимались к потолку. В их глазах были небольшие блестящие камешки, а тела исписаны странными символами и иероглифами.

Внезапно, пламя факела задергалось ещё сильнее, словно подул резкий ветер. Мощные двери замка со скрежетом распахнулись, и в центральный зал вошло несколько силуэтов в черных балахонах.

Во главе них шел статный мужчина. На его плаще был красный рисунок, который выделял его среди остальных.

- Возрадуйтесь, братья и сестры! Ибо я – Великий Баом, объявляю ночь жатвы открытой! – жутким голосом произнес он.

Щелкнув пальцами в металлической латной перчатке, Баом зажег огромное количество свечей, которые располагались на ветвистых канделябрах вдоль стен. В мгновение ока зал озарил яркий свет…

- Наконец-то. – злобно улыбнувшись, мужчина снял капюшон, обнажив длинную копну черных волос: - Я уж думал, что это никогда не случится…

- Господин! – тихо произнес тонкий голосок, и с противоположной стороны зала открылась узенькая дверка. Такие, как правило, ставили в каморки или чуланы. Оттуда вышла девушка в темно-фиолетовом балахоне: - Мы готовы к началу жатвы!

- Очень хорошо, Вериллия. – мужчина повернулся и громко свистнул. Из центрального входа начали выходить ещё люди в темных балахонах. Они шли длинной вереницей, а позади, прикованная к высокому деревянному шесту, плелась измученная девушка. Её роба превратилась в жалкие лохмотья, которые демонстрировали всем окружающим изувеченное тело.

- Так значит… Сегодня она? – Баом сразу подошел к пленнице и приподнял двумя пальцами её лицо: - Прелестно… Я бы даже сказал – превосходно! Её покалеченная душа нам будет в самый раз!

- Господин… - Вериллия подошла ближе, и, преклонившись на одно колено, протянула мужчине золотистый кинжал: - Начните!

- Почту за честь. – кивнул он и принял оружие: - Сегодня великий день! День… Когда мы вновь откроем врата! И пускай это место запомнит нас и… Наши тени! На обломках старого мира – мы построим новый. И все, что оказалось, когда-то забыто, мы вспомним, и будем повторять!

- И будем повторять! – вторили ему остальные, постепенно вставая в круг.

- Подведите её… – Баом развернулся и подошел к нарисованной на полу пентаграмме: - У нас больше нет времени на промедления и лишние слова!

Два человека тут же вышли из круга, и, взявшись за цепь, что была обмотана вокруг шеи пленницы, потянули за собой, к пентаграмме.

- А теперь… Начнем. – мужчина злорадно усмехнулся, и схватив девушку за волосы, рывком поставил на колени: - Тебе не стоит бояться… Тебе выпала великая честь!

- Прошу… Не надо… - дрожащими губами, произнесла пленница и зажмурила глаза.

- Прости, но обратной дороги уже нет. – присев на одно колено, Баом аккуратно раскрыл один глаз девушки и вонзил в веко острие кинжала. Зал заполонил жуткий крик… На пентаграмму брызнули первые капли крови, а затем, с мерзкий шлепком упал глаз.

- А теперь второй… - мужчина повторил процедуру. Пленница сперва пыталась вырваться, но слишком ослабла, и вскоре потеряла сознание от боли. Тем временем, второй глаз шлепнулся на пол. Обессилившее тело отцепили от деревянного столба и разложили на пентаграмме. Затем был вырезан язык и уши…