КвазаРазмерность. Книга 1

– Я не прошу тебя помогать мне. Я никогда не был хорошим отцом, – Ми-Аль снова пытался установить зрительный контакт с сыном. – Но твой брат, пытаясь рассчитаться с фиктивными долгами, которые повесили на нас, чтобы добраться до тебя и твоей проклятой игры, влип в историю. Сейчас он в «Голоде», где начались бунты, и, как сказала Тавус, видевшая свежий лог игры, дела у него хуже некуда… – старый пройдоха выдержал небольшую паузу. – Не помню, говорил ли я, что Арк-Ми заложил свое тело, чтобы купить ключ игрока, и если его вышибут из «Голода», то это будет конец не только игры, но и жизни. Ты должен помочь ему, сын. Без тебя ему не справиться.

Глава девятнадцатая

Игровой процесс «Голод». Средние уровни комплекса «Чистилище». Со дня начала бунтов в «Аду» минуло шесть дней. Прай-Ми анализировал игровой процесс не больше часа, неосознанно продолжая думать фоном о собственной игре и устранении недочетов. Думал он и об отце. Перед тем, как уйти, старый пройдоха сказал:

– Ты можешь наплевать на меня. Можешь наплевать на брата. Но когда те, кто сейчас делят «Мекку», поймут, что семья для тебя ничего не значит, то давление начнется непосредственно на тебя… Правда, к тому моменту я и твой брат, думаю, будем уже мертвы…

Прай-Ми не ответил. Он велел отцу убираться, а затем долго работал над тем, чтобы исправить глюки своей игровой площадки… «Вернее нет, больше не моей», – хмуро подумал Прай-Ми, упрекая себя, что не послушал младшего брата, когда тот предлагал затаиться, и когда суматоха уляжется, начать все сначала. Хотя вряд ли суматоха улеглась бы. «Отец прав, – думал Прай-Ми, – все началось в тот день, когда я придумал эту чертову игру». Злости не было. Разве что немного на брата, вляпавшегося в неприятности, вынуждая Прай-Ми бросить все и прийти на помощь – обычно все было с точностью до наоборот.

«Сначала они разделаются с твоей семьей, потом возьмутся за тебя», – звучал в голове голос отца.

Сбоивший образ реки, созданный в Подпространстве под Куполом, отделившем игровой мир от Квазара, снова замкнулся, и голубая гладь, превратившись в черный монолит, проглотила своего создателя. Прай-Ми выбросило с игровой площадки. Он очнулся в терминале Размерности и долго лежал в холодной капсуле, стараясь ни о чем не думать. Вокруг шумели игроманы. Нейронные образы превращали серые, безрадостные уровни жилых комплексов в Тихоокеанские пляжи. Прай-Ми слышал шум волн, крик чаек. Чувствовал запах морской соли, йода. Мимо терминала прошла оживленная группа, восхищаясь детализацией проекта. Следом за ними шла группа поклонников «Фив», нещадно критикуя новую игровую площадку. Где-то здесь бродили и фанаты «Голода». «Да эти любители крови и грязи сейчас, наверное, не могут думать ни о чем другом, кроме начавшихся в «Голоде» бунтов», – подумал Прай-Ми, вспоминая отца.

– Вы будете пользоваться терминалом? – нетерпеливо спросила молодая девушка, не узнав в Прай-Ми создателя «Мекки».

Прай-Ми выбрался из холодной капсулы. Девушка заняла его место.

– В Квазаре «Мекки» много недочетов, – предупредил Прай-Ми.

– Вы что, один из фанатов «Фив»? – скривилась девушка. – У них, по-моему, всё, где нет волшебства, считается недочетом.

– Когда-то я работал в проекте «Фивы», – признался Прай-Ми.

– Ну, вот видите, – девушка кисло улыбнулась. – Естественно, для вас женщины-инквизиторы и безголовые животные-мутанты – отклонение, а мы, новое поколение, устали давно от правильности «Фив» и бессмысленности «Голода». Думаю, «Мекка» – это что-то действительно новое и свежее в истории игровых площадок.

– В «Мекке» не должно быть безголовых животных, – только и сказал Прай-Ми.

Девушка вздохнула, подчеркивая безнадежность разговора с бывшим работником «Фив», и активировала терминал. Мимо Прай-Ми прошла еще одна группа игроманов, словно издеваясь, восхищенно обсуждая то, что он считал ошибками, и, критикуя то, что вызывало у создателя гордость. «Может быть, Крадж прав, – подумал Прай-Ми, – и всем этим любителям отвлечься от реальности нужно что-то до безобразия простое и незамысловатое? Что-то примитивное, не имеющее ничего общего ни с наукой, ни с искусством? Так много времени и сил потрачено на детализацию, историческое соответствие и устранение недочетов, а люди вокруг ходят, выискивая оставшиеся косяки, и восхваляют их, считая удачным ходом создателя».