КвазаРазмерность. Книга 2-4

Двор закончился массивной мраморной лестницей, ведущий в королевские залы. Саломея помнила, как прибыла сюда с труппой Торсия, но тогда она была в окружении имитаций и не могла думать ни о чем другом, кроме предстоящего выступления, словно превратилась в одержимого игромана, а сейчас… Саломея резко обернулась, желая убедиться, что им удалось оторваться от преследования монахинь из культа тушителей свечей. «Сейчас, кажется, я еще больше одержима игровым процессом, чем в первые дни», - призналась себе Саломея, невольно отмечая детализацию мира вокруг: трещины в камнях, паутина, следы копоти от факелов, оброненный кем-то белый платок, десятки запахов, которые можно при желании разделить на составляющие, а можно воспринимать единым букетом, соответствующим тому или иному месту, в котором ты находишься, сотни звуков, начиная приглушенными голосами, и заканчивая дивными песнопениями жриц в храмах…

Саломея замерла, оказавшись в зале, где проходили выступления Торсия. Отсюда минувшей ночью начиналась ее дорога к тайной двери в мир Аида. Протоколы восприятия обострились, при виде сцены, как это случилось недавно с Джаво, когда он услышал звон клинков и увидел тренировку стражников. Захотелось бросить все и вернуться в труппу. Саломея понимала, что желания эти не принадлежат ей, а продиктованы заложенными в точку сборки игровыми протоколами, но… Она не хотела признаваться, но, кажется, игровой процесс действительно начинал затягивать, и ей нравилось то, что приходится испытывать в процессе, особенно когда следуешь установленным игровым векторам развития сюжета.

«Если так пойдет и дальше, то превращусь в чокнутого игромана, забывшего о том, что такое реальная жизнь», - подумала Саломея, заставляя себя вспомнить, в каком из множества коридоров скрылась имитация Сфинкс, которая, согласно игровой легенде, приходит время от времени из Аида в Новые Фивы, чтобы посмотреть на выступления актеров или поиздеваться над Эдипом и прочими врагами.

- Что-то не так? – настороженно спросил Джаво.

Саломея смотрела на десятки коридоров, ведущих в украшенный пышными колоннами в коринфском стиле зрительный зал, пытаясь вспомнить, в каком из них скрылась Сфинкс в день выступления. Воспоминания оживали, становясь четкими и ясными, но… Саломея помнила все, что происходило за кулисами и на сцене. Помнила свое волнение, затем, когда громыхнули овации, ликование. Но вот Сфинкс… Богиня Аида точно была на выступлении, стояла, притаившись в тени подпиравших высокий потолок колонн, буквально притягивая к себе внимание Саломеи, мешая выступать. Сначала она думала, что это игра теней, но едва постановка закончилась, со всех ног побежала за таинственной посетительницей.

- Кажется, нам туда, - сказала Саломея, указывая на темный коридор в дальней от сцены части зала.

- Ты уверена? – спросил Джаво.

Саломея кивнула, морщась от звонкого смеха Афны, которая кружила по сцене, напивая красивым мелодичным голосом что-то крайне бессмысленное.

- Забирай ее и уходим, - велела Саломея, чувствуя, как усиливается беспокойство, искусственно обостренное игровыми протоколами.

- Я не хочу уходить! – заупрямилась Нимфа. – Мне нравится здесь, на сцене! Всегда мечтала выступать!

- Можешь ударить ее, если будет сопротивляться, - сказала Саломея молодому стражнику.

- Не надо меня бить! – рассмеялась Афна, пытаясь продолжать петь.

Джаво схватил Нимфу за руку, стаскивая со сцены.

- Грубиян! – продолжала забавляться имитация.

Саломея влепила ей пощечину, Нимфа прикусила язык, растерянно уставившись на обидчицу.

- Пора уходить в Аид, да? – спросила она, шмыгнув носом, покосилась на сцену и тяжело вздохнула. – Жаль. Мне только начало нравиться это место…

Джаво потерял терпение и потащил имитацию за собой. Черная пасть коридора притягивала и волновала, поэтому молодой стражник не сомневался, что воспоминания не подвели Саломею, и она правильно указала начало дороги к тайной двери в Аид.

- Куда это вы собрались? – гулко проскрипел в пустом зрительном зале голос монахини из культа тушителей свечей.

Джаво вздрогнул и замер. Саломея тихо выругалась.

- У нас был договор! – сказала имитация монахини. – Культ тушителей свечей не любит предателей.

- Культ тушителей свечей? – подала голос Афна, прячась за спиной молодого стражника. – Подождите. А я ведь вас знаю… - на ее лице отразились сначала задумчивость, затем растерянность и наконец гнев. – Мерзкие старухи! Они обманули меня. Сказали, что помогут оживить моего возлюбленного Иакха, но вместо этого стали поклоняться ему, называя забытым богом.

- Мы договорились, что ты вернешь беглянку, а мы подарим тебе бессмертие, - сказала монахиня Саломее. – Посмеешь ослушаться – и мы заберем твою жизнь и душу. Ты никогда не сможешь вернуться в этот мир.

- В смысле – не сможет вернуться на игровую площадку закрытого города? – вмешался в разговор Джаво.

Монахиня устремила к нему грозный взгляд.