КвазаРазмерность. Книга 3

– Со мной? – Джаво оторвал взгляд от морщинистой руки женщины и уставился ей в глаза.

– Ты не сказал ему? – спросила она Рахаба.

– Нет, – качнул тот головой.

– Ну не беда, – Турелла фальшиво улыбнулась и снова протянула Джаво руку, предлагая войти вместе с ней в черную комнату. – Обещаю, там ты сможешь все увидеть сам. Твоя способность, усовершенствованная учеными Энрофы, быстро адаптируется к новой среде, в отличие от нас.

– Усовершенствованная? – Джаво с трудом сдерживался, чтобы не сбежать. Да и куда бежать, он не знал. В памяти остался лишь извилистый коридор да множество закрытых дверей. И если даже удастся найти выход, то как заставить работать старую пневмокапсулу? – О каких усовершенствованиях вы говорите? – спросил мальчик.

– Возьми меня за руку, и все узнаешь, – предложила Турелла.

Джаво бросил короткий взгляд на Рахаба, которого уже начал воспринимать как друга.

– Хочешь, чтобы он пошел с нами? – прочитала мысли мальчика Турелла. – Это не проблема. Нейропаты всегда держатся вместе. Мы – новое общество в старом мире. И скоро нас станет намного больше.

Тьма за спиной Туреллы заискрилась сильнее и потянулась к людям щупальцами-вспышками. Джаво представил, как, вернувшись домой, рассказывает друзьям о сегодняшнем приключении, услышал их звонкий смех и решил, что сбегать точно нельзя. Да и черная комната не только пугала, но и вызывала интерес, подогреваемый мыслями Туреллы, показывавшими, что ничего страшного за порогом нет.

– Ты – новое поколение нейропатов, Джаво, – услышал мальчик в своей голове слова неизвестного, скрытого тьмой экспериментального терминала.

– Как много там людей? – спросил Джаво, до боли в глазах вглядываясь в черноту за дверным проемом.

– Тебя интересуют только нейропаты или люди вообще?

– Только нейропаты.

– Тогда никого кроме нас.

– Чей же голос я слышу? Кто-то говорит со мной из этой комнаты.

– Может быть, это Юмико?

– Юмико?

– Рахаб не рассказал тебе о Юмико?

– Рассказал, просто я думал, что она может общаться с нейропатами, только когда соблюдены определенные условия.

– Если ты присоединишься к нам и убедишь отца взять под опеку основные разработки новых терминалов, то нам станут не нужны подобные формальности. Нейропаты превратятся в новую расу сверхлюдей, которые в совокупности с современными технологиями придут на смену устаревшим проектам, вытеснив рано или поздно обыкновенных жителей КвазаРазмерности.

– Я не хочу никого вытеснять, – насторожился Джаво, вспоминая отца. – Мои родители самые обыкновенные. И друзья… Если честно, то я совсем не хочу быть нейропатом. Лучше вернуть все как было… – мальчик вздрогнул, услышав в своей голове смех Туреллы.

Следом за Туреллой смеяться начал Рахаб и… Джаво понимал, что этого не может быть, но мог поклясться, что слышит свой собственный смех. Кто-то внутри него хотел быть сверхчеловеком и высмеивал собственные слабости, которыми обладал до того, как у него обнаружился дар нейропатии.

– Ничего не изменилось! – крикнул Джаво и попытался высвободить руку из ладони Туреллы.

Женщина оказалась сильной, и чем настойчивее Джаво пытался освободиться, тем громче становился его собственный смех. Затем чернота нового терминала разверзлась и проглотила его. Или же это он сам сделал шаг в открытую дверь? Он – другой, высмеивающий человеческие слабости и привязанности.

– Пусти меня! – крикнул Джаво не столько Турелле, сколько своей второй половине, вцепившейся в сознание мертвой хваткой, продолжая истерично хохотать, сводя с ума. – Пусти… – он захлебнулся хлынувшей в рот густой чернотой, которая заполнила его без остатка, лишила тела, оставив обнаженное сознание, которое сжималось, не зная, куда спрятаться и как вернуть утраченное тело.

Холод стал абсолютным. Ничего не осталось. Мир замерзал, и вместе с ним замерзало попавшее в ловушку сознание. Или же не в ловушку?

– Хватит хныкать, мальчишка! – услышал Джаво детский голос, звучавший, казалось, отовсюду.

– Кто здесь? – Джаво тщетно пытался понять, как устроен мир, в котором он оказался.

Какими были законы, правила, основные протоколы? Если это Подпространство, то почему точка сборки не адаптировалась к новой среде, почему отсутствуют алгоритмы восприятия?

– Где я? – закричал Джаво, исторгая вместо слов тьму, из которой состояло его тело, и можно было кричать бесконечно долго, выдыхая тьму самого себя, которая снова становится тобой.

«Где я?» – подумал Джаво, заставляя себя успокоиться.

Тишина.

– Кто я? – спросил мальчик.

– Вот так уже лучше, – похвалил его за сообразительность старческий надтреснутый голос.

– Кем я стал?

– Кем стали мы все, – поправил голос женщины, который почему-то напомнил ему голос матери.

– Или кто стал нами, – добавил мужской голос, напомнив голос отца.

– Я – это вы? Или вы – это я?

В ответ раздался детский плач, сменившийся старческим хрипом, возможно последним, изданным за мгновение до смерти.