Квази-мо

Я молчал. Как можно ответить на этот вопрос? В нашем обществе идет полемика об отмене смертной казни для тех, кто недостоин жить рядом с людьми, потому что он нелюдь. Большинство наших граждан выступает за оставление смертной казни и правительство это понимает. Поэтому и принимаются самостоятельные решения как бы в поддержку противоположного мнения народа и в порядке присоединения к еврочеловекам.

Некоторые философы говорят, что уничтожение зла не говорит о том, что оно не повторится. На место одного маньяка приходит другой маньяк. Богом назначенное место пусто не может быть. А если разоблаченный маньяк будет пожизненно находиться в тюрьме, то его место уже никто не сможет занять. Не пусто оно. Так и думайте, уничтожать ли одно зло, чтобы вызвать к жизни другое, его замещающее, или изолировать это зло?

«Лишить человека жизни легко». Так говорят только маньяки, для которых убийство это изощренный способ получения удовольствия или блаженства. Для нормального человека лишить жизни другого человека — это вообще невообразимое дело, даже в процессе самообороны. К этому привыкают на войне и привыкают люди, которым поручают обязанности палача. Не думаю, что найдутся люди, которые придут по объявлению в газете: «Н-ской тюрьме срочно требуется палач, мужчина или женщина в возрасте от 25 до 40 лет, без вредных привычек, высшее образование и знание иностранных языков не обязательны».

Возможно, что я не прав. Добровольцы найдутся, если и зарплата будет приличная, паек, социальный пакет, жилплощадь. Работа как работа. А вы сами, согласились бы на такую работу? Нет? Ну, так и нечего обливать презрением тех людей, которые вместо вас взяли на себя обязанность избавлять людей от маньяков и убийц. За другие преступления смертной казни не может быть по определению. Не коммунистические времена.

Те люди, которые умнее и ближе к Богу, нежели воинствующие атеисты, выступают против смертной казни не только потому, что человек — творенье Божье и только Бог может решать вопрос его жизни и смерти. Человек уже давно взялся решать вопросы, которые относятся к компетенции Бога, поэтому люди интуитивно чувствуют, что смертные казни несут новые беды и испытания человечеству.

Человек, уходящий из жизни по срокам, которые ему прописаны в Книге судеб, уходит либо в ведомство апостола Петра, либо в епархию Люция Фера. Человек, которого лишают жизни по причине совершенных им преступлений, реинкарнируется в другого человека и продолжает свою преступную деятельность. Это, как мне кажется, мелкая месть со стороны Люция Фера людям, которые подменяют Бога.

Пусть этот человек сидит и никогда он не воплотится в другом человеке. Умерщвленного человека помнят долго. Человек, умерший своей смертью, пусть даже в заключении, быстро забывается. И это намного хуже смерти на лобном месте. О таких песен не поют.

— Не мое дело осуждать вас, — сказал я, — если вы не оскорбляли ваших жертв, то только Бог может быть вашим судьей.

— Вот Бог меня и осудил, — тихо сказала женщина и вышла из комнаты.

Я подошел к телефону на тумбочке в прихожей, в алфавитной записной книжке рядом с телефоном нашел номера Ленина и Троцкого. Все номера были трехзначные. У Ленина номер 666, у Троцкого — 667.

Позвонил по трем шестеркам.

— Квартира Ленина, — коротко ответил в трубке голос Крупской.

— Здравствуйте, — сказал я, — это гость товарища Сталина. Я хотел договориться о встрече с товарищем Лениным.

— Знаете, — голос ленинской жены был ровен и спокоен, — Владимир Ильич чувствует недомогание и вряд ли в ближайшее время сможет кого-то принимать. Но мы вам позвоним, когда ему станет лучше. Всего вам самого наилучшего.

В трубке щелкнуло, и наступила тишина. Прелестно. Это называется отлуп. Хотя, их понять можно. У нас не было со Сталиным никаких дискуссий, а его скрючило как Квазимодо. А Ленин посидел рядышком в качестве внимательного слушателя и получил чувствительные судороги мышц тела и лица. Подойдите к зеркалу и попробуйте покорчить себе самые страшные рожи. Так вот и есть первые признаки синдрома Квазимодо.

Набрал две шестерки и семерку.

— Аллё, — раздался в трубке ироничный голос Троцкого.

— Здравствуйте, Лев Давидович, это гость товарища Сталина, — сказал я, — пользуясь вашим приглашением, хотел согласовать время моего визита к вам.