Квазимодия

Руководитель местного отделения партии представил меня. Сказал, что я тот, кого мы все ждали не одну сотню лет, и только я смогу помочь всем людям в нашей стране и во всем мире.

Бурные аплодисменты заглушили его слова. Люди били в ладони, не чувствуя боли от ударов. Я поднял руку и призвал к тишине. В первых рядах я увидел пожилого губернатора, мэра с грустным лицом, его ближайшую помощницу в розовом платье с огромным бантом на заднице и других приближенных к ним людей. Многих я знал лично и никогда бы не мог подумать, что их внутренняя сущность никак не соответствовала внешнему виду. Вероятно, это самое главное качество чиновника: выполнять все, что прикажут, думать открыто одно, скрыто - другое и не спешить выполнять отданные распоряжения, чтобы не нанести своему народу вреда от исполнения этих распоряжений.

Если выполнять все так, как сказано, то приказания будут еще жестче и еще более невыполнимые. Как у Иванушки-дурачка, которому царь давал распоряжения типа иди туда, не знаю куда и принести то, не знаю что. Как только Иванушка выполнял одно, как следовало более сложное задание. Или та старуха, которой принесли новое корыто, но ей этого было мало, и она захотела сама стать владычицей морской и чтобы Золотая рыбка была у нее на посылках. Если бы не было таких чиновников, тормозящих начальническую дурь, то Богославия давно бы провалилась в тартарары.

За первым рядом был второй ряд. Чиновники и общественники рангом пониже и зарплаты у которых пожиже, но они как естественный резерв для заполнения освободившихся ниш, когда не остается родственников или родственников этих родственников для назначений.

- Уважаемые дамы и господа, - сказал я, и зал в едином порыве встал и снова начал аплодировать. Я стоял в растерянности и не знал, что им говорить. Скажи что-то не так и вся эта толпа набросится на меня и меня не сможет спасти никакой ОМОН и ОМСДОН.

- Уважаемые дамы и господа, - снова сказал я и получил новую порцию аплодисментов. Я пытался продолжить свою речь, но люди начали впадать в экстаз и не были способны воспринимать что-то осмысленное. В таких случаях нужно использовать короткие лозунги или военные команды, произносимые ласково, как колыбельную для ребенка. Ему же не говорят - Спать! - а ему поют: "Спят усталые игрушки, книжки спят...". И ребенок засыпает. Взрослые люди - это такие же дети, только великовозрастные.

Как говорил наш замкомвзвода на военных сборах, - Если пьянку нельзя предотвратить, то ее нужно возглавить, - так и я, воздев руки к потолку, крикнул:

- Да здравствует наша партия, вдохновитель и организатор всех наших побед!

Похоже, что я довел массу до верхней точки экстаза. Сейчас нужно потихонечку снижать накал и приступать к делу.

- А теперь подняли руки вверх и потянулись, - голосом известного психиатра сказал я. Люди подняли руки и стали вытягиваться так, как это могут квазимоды в соответствии со степенью их скрюченности. - А сейчас так же тихо опустим руки и сядем в свои кресла. Еще раз встали, потянулись и сели в кресла. А сейчас внимательно слушайте и считайте вместе за мной. При счете "пять" вы все почувствуете облегчение и легкость в суставах. Раз, два, три, четыре, пять. - Слово "пять" я выкрикнул, и сразу вся собравшаяся масса как-то обмякла и стала массой людей, одновременно принявшей лекарство типа валерьяновых капель.

Я уже спокойно рассказал о том, что принял решение избираться в президенты и приехал к ним, чтобы заручиться поддержкой на выборах.

- Мы можем вылечиться только вместе, - внушал я собранию, - и главный метод - изгнать из себя злобу и стремление сделать гадость людям. Когда я буду президентом, я буду лечить таких людей административными мерами и ставить вместо них тех, кто полностью излечился и перешел из стадии квазимоды в стадию совершенства. Это вы, сидящие здесь, хозяева нашей страны и будущие руководители государства.

Решения были приняты быстро и люди расходились с собрания с чувством огромного удовлетворения.

Глава 19

Я выходил из зала как бы вместе со всеми, только вокруг меня была пустота, созданная охраной. И вдруг дорогу мне преградили носилки, на которых лежала пожилая женщина с перекошенным лицом и скрюченным телом.

- Сыночек, помоги мне, - она тянула ко мне руки и все телеоператоры взяли ее лицо крупным планом. Затем объективы уперлись в меня и стали ждать моей реакции.

- А вы знаете, от чего вы заболели? - спросил я ее участливо. - Что вы сделали такого плохого, что вас так скрючило?

Женщина недоуменно посмотрела на меня так, как будто я сморозил огромнейшую глупость, потом задумалась, а затем заплакала.

- Если вы не облегчите свою душу чистосердечным признанием, не покажете, что знаете свое заболевание и готовы выбросить из своей души вирусы злобы и зависти, то излечения не будет, - сказал я.

Женщина еще немного подумала, а потом вдруг заголосила как на похоронах: