Квента. Финал

Руку царапают битые пузырьки из-под вакцины, но два из пяти остались целы. Достаю один и перекладываю в левую руку. Возможно, мне это не поможет, и действие препарата начнется только через час, но других идей у меня нет.

Я обездвижена, безоружна и слаба. Отвратительно.

Вакцина – единственный шанс нарастить силу. Держусь за эту мысль, как за спасительный канат.

Вторая попытка достать шприц приносит новую боль. Я загоняю осколок стекла под ноготь большого пальца. Черт! Это реально больно. Слышала где-то, что раньше были пытки, когда людям вставляли под ногти остро заточенные деревяшки.

Нащупываю шприц. Снимаю колпачок, постоянно бегая взглядом между вакциной, шприцем и военными, кладу колпачок на себя, чтобы не брякать им о пол. Игла на свободе, а сил почти нет. Тени мелькают перед глазами, зазывая меня встать в ряды тех, кто потерял сознание от боли. Максимально быстро, насколько это возможно, прокалываю резиновый наконечник ампулы. Набираю шприц, и в этот момент один из военных оборачивается, а я поднимаю голову.

Глаза в глаза.

Вдох-выдох.

Он бросается на меня.

Я втыкаю иглу в ногу, или мимо. Я не знаю. Не вижу. Не чувствую. Выжимаю всё до капли, и военный отбирает у меня шприц. Но он мне больше и не нужен.

– Что это?! – кричит он.

Я молчу, смаргивая назойливые тени.

– Что это?! – повторяет он и наклоняется ко мне, а я не нахожу ничего лучше, чем прикрыть глаза и уронить голову себе на грудь.

– Она что, умерла? – спрашивает другой голос.

– Эти киборги живучи, пусть тебя не обманывает её притворство.

Киборг, как он ещё меня назовет?

"Дзыньк".

Сердце обрывается, тело напрягается. Я слышу поступь Дельгадо. И ещё шести человек.

– Почему она в таком состоянии? – требовательно спрашивает мучитель.

– Она упала и, кажется, сломала позвоночник, ноги…

– Плевать. – отрезает Дельгадо-младший.

Два шага. Это его шаги. Я их никогда и ни с чем не спутаю. Приоткрываю глаза, но не поднимаю голову. Отвратительные ботинки с ровной шнуровкой останавливаются рядом со мной.

Первое желание – укусить его за ногу.

Я окончательно теряю человеческий облик. Мои инстинкты становятся животными. Дельгадо нажимает на кнопки у двери, в этот момент лифт снова открывается, и оттуда вываливается двойная, а то и тройная порция военных.

Поднимаю голову и ужасаюсь.

Сейчас я определенно ясно принимаю решение – я не хочу, чтобы Рэй, Гаррет и Джервис возвращались за мной.

Они умрут.

Без вариантов. У них даже нет вакцины, которая смогла бы сделать их сильнее и выносливее. Но у них есть спасительный код.

Выбор очевиден.

Два десятка солдат стоят ко мне спиной, и всё имеющееся у них оружие направлено на единственный вход в этот коридор – лифт. Как только двери лифта откроются, те, кто окажутся внутри, будут изрешечены пулями. Неминуемая смерть, даже для Джервиса с его регенерацией.

– Милая, так ты в себе? – спрашивает ублюдок в белоснежном костюме.

Его ноги слишком близко ко мне, но я не бросаюсь на них, широко раскрыв рот, я медленно поднимаю окровавленную руку и указательным пальцем мараю его отутюженные брюки. Он отдёргивает ногу, но уже поздно – тварь запятнана.

Его ноги пропадают из поля моего зрения. Моя голова падает вниз.

– Тащите её сюда. – доносится голос из пыточной. – Гэйнор? Как ты… почему ты прикована?

Меня поднимают. По-прежнему не чувствую ног. Это пугает. Я не могу думать о том, что больше никогда не почувствую их.

Слезы прикованной Гэйнор.

– Он хочет кушать. – жалобно пищит она. – Он так голоден, а я не могу его покормить.

Психодел, Страх, Паника, Безысходность – вот моя новая команда. И мы с моими необычными друзьями выступаем в противовес Сумасшедшей Мамочке, её мертвому младенцу и Чокнутому Доктору.

Более дрянного расклада не придумаешь.

Гэйнор отцепляют и меня, словно мешок муки, закидывают на стол.

Внутренне я вся дрожу. Внешне я… не знаю, скорее всего я больше похожа на труп, чем на человека, испытывающего хоть какие-то эмоции.

Щёлк. Дверь закрылась. Это звук мышеловки, которая только что поймала жертву и больше не отпустит её, только если маленькая мышка не впадет в отчаяние и не отгрызет себе зажатую в тисках смерти лапку. В моём случае – две.

Внутри лаборатории всего четверо. Я, Дельгадо, Гэйнор и молодой ассистент, я его видела прежде. Он присутствовал на всех моих запланированных визитах на красный уровень. Меня приковывают, руки и торс точно, а вот ноги я не знаю. Думаю, их тоже.

– Как ты могла так поступить? – причитает Дельгадо, ещё туже затягивая ремни. – Я не понимаю твоего мотива.

– Я хочу жить… – говорю я, еле разлепляя губы. Но эти слова не для него, а для меня. И то я в них уже не уверена.

– Прости, но ты нужна для науки.

– Плевать на науку.

Дельгадо презрительно кривит тонкие губы и бросает на меня взгляд "какая же ты глупая, моя маленькая мышка".

– Если бы не она, ты бы жила в пещере, – поясняет он с видом учителя, – и охотилась бы, чтобы прокормить себя.

– Но я была бы жива.

– Наука движет миром.