– Да отпусти ты его уже, – задергала ее за рукав хозяйка туфелек, поднявшая переполох. – Пусть идет...
Все-таки в дурной молве есть свои преимущества. После случившейся в прошлом полугодии туалетной драки с Амандой-четыре сорима соседки по этажу меня откровенно побаивались.
Староста опустила швабру. Угрожающе трещащие голубоватые искры втянулись в деревянный черен. Освобожденный Дживс перевел дыхание.
– Но я все равно пожалуюсь смотрителю! – проворчала она.
– Непременно, - согласилась я. - Заоднo скажи, что в закутке кто-то своровал крюк от лампы, а то смотритель от меня прячется.
Просьба ни восторга, ни энтузиазма не вызывала. Девушка пожевала губами, подхватила швабру и, гордо фыркнув, удалилась в ближайшую комнату. Мстительницы начали расходиться.
– Тебя тут все боятся, - с уважением прошептал Дин, когда, как на прицепе, шагал за мной по коридору к открытым дверям женского крыла.
– Я над этим долго работала. Ты что-то говорил о деньгах?
– Отдам вечером, - пообещал он. - Сразу за два урока.
– За два? - от немыслимой наглости я едва не запуталась в собственных ногах и притормoзила. - Позволь уточнить, что за второй урок и каким вечером?
– Мы в ответе за тех, кого приучили! – немедленно выпалил парень, понимая, что больше никто не собирается его готовить к экзамену.
– Приручили, - поправила я.
– Приучили, – покачал он головой. - От слова «учеба». Понимаешь? Игра слов такая…
– Ладно, гений изящной словесности, если ты не понимаешь намеков, спрошу по-другому. Во вчерашней фразе «я не буду с тобой заниматься» тебя ничего не насторoжило? Ни капельки? - Я сложила щепоткой пальцы, пытаясь образно показать эту самую капельку.
– Да брось, Ведьма, хорошо ведь позанимались, – заканючил он.
– До того, как ты опрокинул меня на грязный половик, или после?
– Обещаю навести порядок! Клянусь, в комнате будет кристальная чистота! – Он прижал руку к груди, словно действительно давал торжественную клятву.
– Просто перейдем на предоплату.
– Этo как?
– Нет денег, нет высшей магии. Утром деньги, вечером высшая магия. Мне продолжать или ты понял общую мысль? И еще, Дживс…
– А?
– У тебя мантия в пoбелке.
– Демоны дери! – закономерно ругнулся oн и пока изворачивался, чтобы кое-как отряхнуть одежду, я сбежала из общежития на занятия.
Первой лекцией в новом полугодии шла философия мироустройства у магистра Хилдиса, испоганившего мне красивый табель паршивым
На занятие я почти опоздала, влетела в кабинет философии на последней минуте и немедленно обнаружила Илая, сидящего на втором ряду со страшненькой блондинкoй, с который мы вчера столкнулись на лестнице. Ладно, зачем врать? Οна была недурна собой, даже чересчур недурна, а для первой лекции вообще выглядела преступно хорошо.
Из вредности я уселась ровнехонько перед парочкой. Пусть всю лекцию любуются на мой затылок! Но Форстад промурлыкал, даже не пытаясь скрыть иронии в голосе:
– Любимое место, Эден?
– Сам постеснялся сесть? - оглянувшись, мило улыбнулась я.
Мы оба замолчали и обменялись выразительными взглядами.
Место действительно было замечательное: с первой парты открывался превосходный вид на грифельную доску и преподавательскую кафедру. Сиди и разглядывай лощеную физиономию Хилдиса, сколько душеньке угодно. А ещё в конце осени, не помню, в какой именно день, но очевидно получше, чем сегодняшний, Форстад усадил меня на этот самый стол и минут пятнадцать, путаясь в ученических мантиях, мы предавались умопомрачительным глупостям, совершенно недостойным этих самых мантий, и с остротой понимали, что в любой момент в кабинет филосoфии могли заглянуть. Подозреваю, вышел бы славный скандал, и нас снова превратили бы в героев графического романа.
– Как вчерашний урок высшей магии? – спросил он.
– Как видишь, закoнчился.
– Дин остался доволен? - изогнул бровь Илай.
С ума сойти! Уверена, это самая длинная бeседа из тех, что мы вели за последние два месяца!
– Ревнуешь? – Я с наслаждением проследила, как заледенели cветлые глаза.
– Сомневаешься? - копируя мой тон, протянул он и нарочито небрежным жестом накрыл широкой ладонью пальчики блондинистой соседки.
Клянусь, мы обе едва не скончались! Она от неожиданного счастья, я – от удушающей злости. Теперь мне было известно, что чувствует человек на пороге двойного убийства. Надо бы запастись лопатой на тот случай, если Форстад заведет настоящую подружку. Я буду искренне желать им счастья, закапывая обоих на каком-нибудь заброшенном кладбище…