Квест "Охота на маньяка" (СИ)

Олег по привычке, которою приобрёл ранее, легко стал тем, кем и был. Теперь пожинал плоды. В зависимости от загрязнения, у каждого своя чистка. Совершив акт капитуляции, Олег вскрыл гнойник под именем «измена». Запах этой субстанции по единодушному мнению оказался на редкость смердящим.

Глава 15. Сказка на ночь

Олег собрал немногочисленные пожитки и, не прощаясь, двинулся к выходу. Засунув свои непрочитанные фанты в карман джинсов, я встал и двинулся вслед за ним.

— Назар? — окликнул Бабкин.

— Провожу его.

Хорошо, что Джон понимал с полуслова и больше ничего не спросил.

Мы с Олегом спустились на первый этаж, вышли на крыльцо.

— Эй! — Из окна почти по пояс высунулась Люся.

Презрение, с которым она окликнула Олега, заставило его вздрогнуть и обернуться.

— Ты забыл!

Из окна веером взметнулись карты и осыпались на землю. Олег хмуро смотрел на выброшенную колоду — символ уничтоженного доверия.

— Почему так со мной? Это же игра. Я был гарантом их безопасности.

Своей безопасности, скорее всего.

Неужели — это вся его выгода? Руки ему никто не выкручивал. Зачем он это сделал?

— Тебе заплатили?

Олег дёрнулся, будто я его ударил.

— Нет! Ты что?

— Кто тебя вербовал?

— Хиппи длинноволосый, который за нами приходил. Сказал, что одного участника всегда просят помогать. И на случай форс-мажора страховка. Мало ли, что с игроками бывает. Я приехал без пары, поэтому выбор пал на меня.

Ощущение неправильности, недосказанности, чего-то за стеной моего сознания не давало покоя. Интуиция тренькала тонким звоночком, Олег должен остаться.

— Я знаю место, где можно переночевать. Проведёшь там ночь, а завтра вместе со всеми уйдём.

— Они меня не прогонят?

— Никто ничего не сделает. Мы одна команда.

Пока устраивал Олега, пытался вытянуть из него информацию (ничего нового не узнал), стало темнеть. Прыгая через две ступеньки по лестнице, которую ранее обнаружил в боковой части цеха, быстро спустился вниз и побежал к профилакторию. Тревога, измотавшая меня за последние дни, не затихала.

Одна ночь и свобода.

В корпусе народ укладывался спать, произведя традиционные санитарные мероприятия. Рюкзаки были собраны. Пособник маньяка сидел в комнате вахтёра на пятом этаже. Осталось дождаться утра и покинуть территорию завода.

Это место высосало из меня все силы, вымотало физически, уничтожило мой так упорно взращиваемый самоконтроль.

Даша сидела на кровати, постелив на свою подушку чистую футболку.

— Одному не стоит ходить. Это опасно.

Я хмыкнул. Предыдущую ночь, которую я провёл в поисках Даши, наверное, буду помнить всю жизнь.

— Ничего не бойся, я буду сторожить твой сон.

— Правда? Только ты всегда поворачиваешься ко мне спиной.

Так и есть. Грёбаный самоконтроль.

— Обещаю исправиться.

— Расскажи сказку.

Сказку? Я задумался.

— Ложись. Ты же должна уснуть, пока я буду рассказывать.

Даша вытянулась на кровати, я лёг на свою продавленную сетку лицом к ней. Темнота скрадывала черты её лица. Волшебно. Самое время для сказок.

— Они ненавидели друг друга всей душой. Враждовали, ругались с непримиримостью фанатиков и каждый раз, словно, по чьему-то злому умыслу оказывались рядом. Я думаю, так работала сила притяжения ненависти. Они до хрипоты спорили, кто лучше и кто главнее.

— Во мне сосредоточена душа, а ты тупоголовая железная скотина с пластмассовой башкой, — начинала она.

— А ты утонченная истеричка. Тебя скоро сдадут в утиль, и на твоё место придёт новая модель. Много я вас таких видел, — подхватывал он.

— В тебе нет любви, сострадания, слёз. Ты ничтожество по сравнению со мной!

— Когда нечего жрать и негде спать, никто не вспомнит твои жалостливые песни. В отличие от тебя я твёрдо стою на земле и не закатываю глаза от дурацких треков. Ля-ля-ля. — он фальшиво запел противным голосом, ещё сильней разозлив её.

— Ты чёрствый бездушный хам. Бесчувственный чурбан! Грубиян, невежа, мужлан! Что ты понимаешь в музыке, когда тебе медведь на ухо наступил.

Она знала много ругательных слов и знала все его слабости.

— Кривляка. Все твои достоинства в пустой болтовне. Пожирательница времени, только и думающая о том, какая ты незаменимая.

Они ругались и ругались, стоило им оказаться вместе. Когда я вспоминал о непримиримой вражде, я раскладывал их по разным карманам — телефон и ключ от дома. Причина ненависти была в том, что железный ключ царапал блестящую поверхность телефона и даже отколол кусочек защитного стекла. Ключ сделал это не специально, просто был слишком твёрдый, а она — последняя модель Redmi, слишком ранимой. Я единственный понимал их чаяния. И как только вспоминал о тонкой душевной организации Redmi, сразу же устранял их тесное соседство. Но, дело в том, что на утро я опять забывал об их ненависти, и они опять оказывались рядом.

Даша прикоснулась ладонью к моей щеке. Прошептала:

— Безумный сказочник.

Я чуть повернул голову и поцеловал её ладонь.

— Спи.

Она уснула мгновенно. Прошлая ночь и у неё была беспокойной. Уткнувшись лицом в её ладонь, я лежал, не шевелясь, чувствуя нарастающую тревогу.