Квиддичная Трилогия - 2

Воскресный отдых оказал свое целительное действие, и утром Драко был бодр, свеж и полностью готов к грядущей рабочей неделе. Поел он в одиночестве: по понедельникам Астория всегда занималась делами питомника и уходила очень рано, а мать последние годы вообще предпочитала завтракать у себя в спальне. Дав Грамблеру необходимые указания, Малфой нырнул в камин и спустя пару минут уже стоял у себя в отделении.

Утро понедельника ожидаемо преподнесло ему неприятный сюрприз. Первым, что он увидел в ординаторской, было перепуганное лицо нового стажера Боунса и до крайности злобная физиономия Пьюси. Остальные коллеги расселись по диванам и стульям, подобно воробьям на заборе, и негромко, нервно шушукались. Воздух сухо потрескивал от скопившейся магии. При виде заведующего все замерли без движения, как будто на колдомедиков наложили массовый Ступефай.

Малфой окинул подчиненных раздраженным взглядом.

- Доброе утро. В чем дело?

- Доброе утро, целитель Малфой! - первой, разумеется, ответила медиведьма Брэнстоун, серьезная и очень исполнительная девица, которая считалась любимицей шефа и по негласному уговору выступала обычно в качестве той самой совы, что приносит дурные вести. - У нас…э-э-э…небольшие проблемы.

- Конкретней, пожалуйста.

Брэнстоун горестно вздохнула.

- Целитель Боунс…был несколько несдержан. У него вчера были первые сутки и…

Круглоглазый встрепанный мальчишка громко, по-детски, всхлипнул, и медиведьма запнулась.

- Та-а-ак, - протянул Малфой и посмотрел в сторону сжавшегося Пьюси, - кажется, я начинаю понимать, коллеги.

Разумеется, он оказался прав. Как все колдомедики мира, работники госпиталя Сент-Мунго были убеждены, что в свое первое дежурство ни один стажер не должен сомкнуть глаз - иначе, по старой и верной примете, в отделение моментально привезут тяжелого пациента. Боунсу, конечно, сообщили об этом и даже предложили Бодрящего эликсира, но глупый мальчишка понадеялся на собственные силы. В час ночи дежурный целитель Пьюси покинул отделение на полчаса, чтобы получить консультацию в «травме» (в этом месте заведующий презрительно скривил губы, и бедная Брэнстоун пошла алыми пятнами), а когда вернулся, обнаружил стажера мирно дремлющим на диване в ординаторской. Целитель… немного рассердился и решил разъяснить Боунсу всю глубину его заблуждений старым, многократно проверенным способом. Он вытащил палочку, наложил Сонорус и заорал спящему в ухо: «Целитель, вставайте! Тяжелый!! На чары не реагирует!!!»

…К сожалению, у мальчишки оказался очень неплохой магический потенциал и, в дополнение к нему, повышенная возбудимость. Выброс стихийной магии вдребезги расколотил всю чайную посуду на столе, обрушил огромное зеркало, которое испокон веку висело в ординаторской и отличалось редкой молчаливостью (за что его и обожали вечно не высыпающиеся медиведьмы), а самого стажера вырубил намертво - Боунс пришел в себя меньше часа назад. Самое неудачное заключалось в том, что Пьюси, испуганный стажеровской комой, был вынужден вызвать помощь из отделения порчетерапии, и, таким образом, слухи о происшествии уже достигли ушей главного. Не то чтобы Драко опасался каких-то репрессий со стороны Сметтвика, но он привык к тому, что его отделение считалось в госпитале образцовым, и к тому же терпеть не мог выглядеть дураком в глазах коллег. Малфой представил себе ехидные рожи Луэллин и идиота Сепсиса - своих основных недоброжелателей - и сцепил зубы от злости. При виде его перекосившегося лица колдотоксикологов прошиб холодный пот: Зануда редко выходил из себя, но если это случалось, его подчиненным приходилось несладко. Разбор полетов занял сорок минут и завершился вполне предсказуемо: Пьюси получил словесное взыскание и два внеочередных дежурства, а Боунс - рекомендацию научиться держать себя в руках, как и подобает грамотному целителю, а в противном случае срочно сменить профессию. Потом Малфой выслушал сводку, раздал больных и, все еще кипя от злости, отправился на понедельничную конференцию заведующих, где всласть поорал на шефа травматологического отделения по поводу ненужных консультаций, вдрызг разругался с Даи Луэллин, попытавшейся съязвить насчет вчерашнего инцидента, и только после этого немного успокоился.