Квинканкс. Том 2

— Вынужденный обман вашей матушки имел плачевный результат — ввиду того, что затея внезапно приняла такой ужасный оборот. Однако все делалось из лучших намерений. Полагаю, цель розыгрыша вам ясна? Необходимо было убедить мистера и миссис Фортисквинс в том, что между Питером и его новообретенным тестем произошел бесповоротный разрыв. Решающее значение имело то, чтобы мистер Фортисквинс, докладывая о встрече — без всякого злого умысла, — упомянул бы, что вручил подарок только после того, как Питер покинул дом. Тогда сэр Персевал пришел бы к выводу, что похищенное у него завещание через невольное посредничество мистера Фортисквинса попало в руки вашего дедушки. Мистер Фортисквинс слыл человеком, не способным даже на малейшее притворство. Его утверждение, что молодожены покинули дом немедленно после разыгравшейся сцены и отбыли неизвестно куда, предотвратило бы всякие попытки поиска, да их Момпессоны и не имели бы повода предпринимать, зная, что завещание находится у вашего дедушки.

— А миссис Фортисквинс сообщила бы то же самое Клоудирам?

— Именно так. Они также отвергли бы мысль о том, что ваш дедушка препоручил завещание — и заодно кодицилл — своему зятю, отказались бы от попыток учредить над ним опеку по причине умопомешательства и вместо того направили бы все свои усилия на вашего дедушку, дабы заполучить кодицилл — для предъявления его в суд и завещание — с целью его уничтожить.

— И, по вашим подозрениям, то, что с ним случилось…

— Я должен вас сейчас оставить, — прервал меня мистер Ноллот. — Яллоп еще не начинал свой обход и вот-вот явится.

— Побудьте еще немного, умоляю вас!

— Только минуту. Не дольше. Вернемся к моему рассказу. Затеянная мистером Эскритом хитрость имела еще одно важное достоинство: при худшем исходе — если бы даже врагов вашего семейства не удалось убедить в разрыве отношений между вашим отцом и вашим дедушкой — ваши родители с двумя документами на руках оказались бы в безопасности за пределами Лондона, и о их местонахождении знали бы только ваш дедушка и мистер Эскрит. Поэтому за неделю до бракосочетания ваших родителей втайне были сделаны все необходимые приготовления. Ваш дедушка вручил вашему отцу кодицилл и письмо, в котором изложил всю важность перехваченного завещания. Он написал это письмо, зная о том, как вы верно предположили, что жизни его угрожает смертельная опасность. Весьма настоятельной была и необходимость проследить, чтобы по прибытии мистера и миссис Фортисквинс последняя видела бы собственными глазами, что ее супруг передал привезенный пакет вашему дедушке только после того, как ваши родители покинут дом. В ту минуту она вряд ли обратила бы особое внимание на это обстоятельство, однако позднее, когда утрата завещания Момпессонами сделалась бы очевидной, оценила бы всю его важность. Было условлено, что ваш дедушка откажется принять подарок до того, как ваши родители покинут дом после ссоры. Предметом мнимого раздора избрали деньги — как наиболее правдоподобный в глазах Момпессонов и Клоудиров предлог для распри между тестем и зятем в день бракосочетания последнего. Только после отбытия ваших родителей ваш дедушка попросил бы у мистера Фортисквинса пакет. Он украдкой передал бы его мистеру Эскриту, а затем ваш отец…

— Тайком вернулся бы в дом, чтобы забрать пакет! — торжествующе воскликнул я.

— Именно так, — подтвердил мистер Ноллот. — Мистер Эскрит должен был оставить черный ход незапертым, а поскольку слуги, празднуя событие у себя на кухне, помешать не могли, то вашего отца никто бы не увидел.

— Однако мистер Фортисквинс его заметил, — сказал я. — Хотя в тот момент и не узнал.

— Да, многое пошло наперекосяк.

— Прошу вас, расскажите, что же произошло! — Я едва не задыхался от волнения.

— Нет, мне больше нельзя задерживаться. Светает. Меня обнаружат, и тогда я лишусь возможности вам помогать.

— Неважно. Я должен знать о случившемся.

— Завтра, если мне удастся, — прошептал мистер Ноллот и бесшумно удалился.

Я улегся на жесткую соломенную подстилку, понимая, что долгие часы проведу без сна: услышанное от мистера Ноллота породило во мне целую вереницу мыслей, для уяснения которых требовалось время. Итак, мой дедушка обладал неоспоримым правом собственности на имение. Тогда, выходит, я — наследник? Моя заветная мечта может сбыться! Впрочем, об этом нельзя помышлять: все зависит от завещания, если оно вообще когда-либо существовало. Могу ли я быть в этом уверенным? Если оно действительно существовало, то что с ним сталось? По-видимому, оно уничтожено. Как странно, что я понимаю гораздо больше, чем моя бедная матушка, и лучше нее разбираюсь в событиях того рокового вечера, а особенно в благих целях разыгранного спектакля. Исходя из услышанного, могу ли я утверждать, что ее страхи перед тем, что ее муж убил ее отца, вполне беспочвенны? С одной стороны, стремление завладеть перехваченным завещанием казалось вполне достаточным мотивом для убийства, однако непонятно было, что Питер Клоудир от этого должен был выиграть.