Квинсленд. Штат солнечного сияния

– И я о том же, – довольно кивнул парень, возвращаясь на прежнее место. – Волновалась. Что ж, мне приятно. А теперь о серьезном… с тобой всегда столько мороки? Тебя хоть на минуту можно оставить и не бояться, что кто-нибудь прицепится?

– С какой целью интересуешься?

– Не люблю, когда зарятся на чужое.

– Я не твоя собственность.

– Это вопрос времени.

– Идиот.

Хлоя предприняла еще одну попытку лягнуться, но ее без особых усилий обездвижили, нависнув сверху. Лицо Кайла склонилось над девушкой.

– Слезь с меня! – пискнула она. В горле сразу как-то пересохло.

– А если не слезу?

– Ударю.

– Ну попробуй.

Хлоя попробовала. Разумеется, без толку. Ее настолько вжали в диван, что она ни рукой, ни ногой пошевелить не могла. Только и получалось, что пылать негодованием.

– Нет, никак? – насмешливо полюбопытствовал Кайл. – Ты такая забавная. Кстати, я ведь так и не придумал наказание за машину. Ммм… чтобы с тобой сделать? – он склонился совсем-совсем низко. – Может, поцеловать?

Девушка испуганно ойкнула.

– Только попробуй. Укушу.

– Даже не сомневаюсь, – его голос стал тише. Лицо обдало теплым дыханием с пряными нотками кофе. Кое-кто сегодня тоже решил не пить. – Но может рискнуть?

Со стороны теперь уже незакрытой двери послышалось призывное покашливание. Кайл сердито выпрямился, но Хлою из хватки так и не выпустил, практически сидя на ней сверху. На пороге замерла Эшли со скрещенными на груди руками. Рядом стояла Руби.

– Треснуть его или сама справишься? – поинтересовалась Эш.

Джонсон залилась краской, сгорая от стыда и прекрасно представляя, как вся эта картина выглядит со стороны. Холден же закатив глаза до небес, как ни в чем не бывало слез с девушки, и миролюбиво вскинул руки. Мол: все понял, исправлюсь.

– Мы уезжаем. Ты с нами? – спокойно продолжила Эшли, даже не удостоив того взглядом.

– Разумеется.

Хлоя поспешно вскочила с дивана, с опозданием замечая лицо Руби. Зная подругу «от» и «до» можно было безошибочно определить: еще минута и разревется. За тот час, что она проторчала взаперти, что-то явно случилось.

Не попрощавшись с Кайлом, который вроде даже что-то сказал на прощание, троица покинула гримерную.

– Что случилось? – петляя между столиками и танцующими, никак не могла понять Джонсон. Ответ был получен не сразу. Только когда девушки вышли на блаженную тишину улицы. Да и пришел не оттуда, откуда ожидалось.

– Руби зарядила Тео, – явно довольная пояснила Эшли.

– Что-что сделала? – не поверила Хлоя. Это ж как надо было вывести из себя по уши влюбленную девчонку?

– Запустила в него бокал с коктейлем.

Девушка недоверчиво раскрыла рот.

– Как… что произошло?

– Мы разговаривали… – не оборачиваясь, ответила идущая впереди Руби. – Ну… так как вообще можно с ним разговаривать. Слово за слово… он обозвал меня дурой, я и сорвалась.

– Прям так и сказал?

– Не совсем, – охотно пояснила Эш. – Он сказал, что ей бы не помешало расширить кругозор и перестать быть навязчивой.

Хлоя раскрыла рот еще шире.

– Вот скотина.

– Да нет, – резко замерев на середине дороги, ответила Руби. Ее плечи затряслись. Послышался всхлип. – Он прав. Я назойливая.

Джонсон кинулась к подруге.

– Бываешь, да. Глупо спорить, – встряхнув ее, кивнула она. – Потому что не любишь ждать и делаешь то, что тебе хочется. И я не считаю, что это плохо. Не слушай никого, ясно? Потому что никакая другая нам не нужна. И пошел к черту этот Тео. Пускай ищет себе таких же затюканных зазнаек, раз не понимает, чего лишается.

Руби слабо улыбнулась в ответ.

– Умеешь утешить.

– А кто утешает? – сурово воззрилась на нее Хлоя, вытирая ей слезы. – Никто не идеален. У всех есть недостатки. Я вот вспыльчивая, а Эш вообще мужененавистница.

– Неправда, – возмутилась та. – Меня просто бесит их тупость. Не дал бог людям мозгов, что я, виновата что ли?

– И я о том же, – обнимая Руби, согласилась Джонсон. – Так что не бери в голову. Ты лучшая, а еще с тобой не соскучишься. Мы тебя любим и полюбят другие. А если кому-то что-то не нравится – пинок под зад и да здравствует свободный полет. Тоже мне, проповедники нашлись.

– Пинок могу обеспечить, – предложила Эшли, присоединяясь к объятиям. – Мне только в радость.

– Кто бы сомневался, – уже более искренне рассмеялась Руби, с благодарностью прижимаясь к подругам.

Столько произошедшего за короткий срок буквальным образом сподвигало на долгие разговоры, а не так давно развешенные гирлянды на террасе, ночная прохлада, плетеные кресла и полный под завязку чайник с кофе более чем способствовали откровениям.

Так что по приезду домой к Хлое остаток ночи прошел под громким девизом: «перемывания костей лицам мужского пола или имеющих к ним хоть какое-то гендерное, социальное или психосоциальное отношение». Правда Эшли не до конца вписывалась в поставленные рамки, но для нее единогласно было принято решение сделать исключение. А вот проснувшийся от женского смеха под окнами мистер Джонсон был бессовестно отправлен обратно досматривать сны.