Квинсленд. Штат солнечного сияния

Время лишалось очертаний, растворялось в приятном забытье и вынырнуло, лишь когда вспотевшую, с тяжело вздымающейся грудью Руби бережно развернули обратно, смахнули с лица налипшие волосы и удержав за подбородок вновь поцеловали. Казалось бы, в который уже по счету раз, но в этот как-то по-особенному. Словно благодаря.

Тяжело дыша, взмокший и взъерошенный Тео отстранился. Совсем ненамного. Ровно настолько, чтобы опереться рукой на стену и устало опустить на нее голову. Девушку при этом он выпускать из объятий не торопился. Наоборот, настойчиво притянул к себе, вынуждая прижаться к груди, и ласково, словно успокаивающе, зачем-то поглаживал по ее спине. Успокаивая ее или себя?

Несколько следующих минут они стояли вот так в молчании, пытаясь просто перевести дыхание. Умиротворенно, безмятежно, но не без обоснованной неловкости. Особенно со стороны Руби, так как Тео, кажется, и не планировал заморачиваться по поводу того, что только что случилось.

— Так, ладно… — собравшись с духом, Осмет вслепую нашарила уехавший на талию лифчик. Натянула его на положенное место и, придерживая рукой, подняла глаза на Тео. — Я в душ, а ты как знаешь. Кухня по коридору прямо. Чай, кофе, сахар в левом верхнем ящике от плиты. Нет — где дверь, помнишь. Выход найдешь сам.

Отяжелевшие ноги плохо слушались, особенно на лестнице. Зато как блаженно было стоять под контрастным душем! На самом деле не то, чтобы стоять — она скорее подпирала кафель спиной, согнувшись пополам и чувствуя приятную тяжесть, разливающуюся внизу живота. Но холодная вода, стекающая по плечам и волосам, все равно помогала прийти в чувство.

В ванной Руби пробыла долго. Не столько по необходимости, сколько боялась спускаться обратно вниз и увидеть пустоту. Тео ведь мог и уйти, кто его знает? А если ушел, что делать? Эти их “неопределенные отношения” успели порядком ее достать. Становиться девочкой для быстрого перепихона она тоже не собиралась. Только вот в чем проблема — рядом с Тео у нее отключалось все, даже гордость.

Но проверить все равно ведь было нужно, так что облачившись в легкие домашние штаны и милую маечку с таким же милым текстом на груди: “королеве дорогу”, Руби робко спустилась на первый этаж. Позвякивание ложки о кружку, донесшееся с кухни, едва не заставило ее от облегчения упасть прямо на ступеньки. Не ушел.

Не ушел. Тео меланхолично попивал кофе, рассматривая магнитики на холодильнике. Собранный, спокойный. По нему и не скажешь, что несколько минут назад этот человек впивался в нее губами с такой настойчивостью и стонал так, что… От одних воспоминаний начинала кружиться голова, а мозг опять отключало. Ну его, лучше не стоит.

На столешнице лежал подобранный с пола телефон. Целый, надо же. Рядом еще одна кружка с кофе.

— Сахар не добавлял, — обернулся к ней Тео. — Не знаю, какой ты пьешь.

Руби грустно усмехнулась. Вот именно, верно подмечено. Они ведь на самом деле ничего друг о друге и не знают. Так, поверхностные детали, которые известны всем, но что-то более личное… И это после двух лет знакомства. Мда, невесело как-то.

Гость задумчиво наблюдал за тем, как девушка полезла в холодильник, достала лимон, отрезала пару долек и бросила их в чашку. Поковырялась там ложкой, выдавливая сок, отпила. Надкусила взятое из стоящей рядом вазочки печенье. Да, кто-то явно не собирался первым продолжить беседу. Ну раз она сама не хочет…

— Нам пора закончить эту глупую игру, — сказал Тео.

— Ты про секс?

— Про нелепое игнорирование друг друга.

Руби, облокотившись пятой точкой о разделочный стол, согласно пожала плечами, делая очередной глоток кофе.

— Как скажешь. Будем здороваться по утрам, и меняться обедами. Годится? Я не ем рис, кстати, а ты?

— Я серьезно.

— И я серьезно. А еще, возможно, попрошу списать у тебя домашнее задание. Если что, не вздумай отказать.

— Руби…

— Не переживай. Обещаю, постараюсь быть менее назойливой, но на то, что было там, — наманикюренный палец тыкнул через плечо туда, где за стеной притаилась гостиная. — Больше не рассчитывай. Я, конечно, и так представляю, кем выгляжу в твоих глазах, но с меня…

Чашка с грохотом встретилась со столом, чудом не расколовшись.

— Руби, довольно! Хватит.

Осмет послушно кивнула, миролюбиво вскинув руку.

— Все, все. Молчу.

Тео устало пригладил встопорщенные волосы.

— Вообще-то я приехал, чтобы самому извиниться, а вместо этого начинаешь оправдываться ты.

На кухне воцарилась тишина. Руби вопросительно вскинула бровь.

— Ну давай. Извиняйся.

Нервный смешок в ответ.

— На самом деле мне так много за что нужно попросить прощения… За месяцы пренебрежения. За те слова, что я сказал в клубе. За то, что произошло на танцах…

— Ну, — пожала плечами она. — За безразличие не извиняются. Это глупо. В клубе ты во многом был прав. Наоборот, это я должна сказать тебе спасибо. Согласна, порой я могу надоедать и не замечать этого. А танцы… ну ты ведь меня не насиловал, верно? Все было по обоюдному согласию, так что успокойся.

Тео отрицательно покачал головой.