Квинт Лициний 2

– Это, с одной стороны, конечно, хорошо, – Карл прикрыл глаза и пососал чубук, а затем ювелирно выпустил ровненькое, словно циркулем выведенное колечко дыма в сторону люстры. – Больше информации для анализа – больше зацепок для поиска. Но при таком повороте дел я вижу сразу два слабых места в нашей концепции.

– Откуда в Ленинграде носитель столь разнородной секретной информации? – негромко уточнила Синти, опуская на стол перед Фредом здоровенную, почти на пол-литра чашку с кофе.

Тот сразу вцепился в нее, как утопающий за круг. Длинными глотками уполовинил содержимое, а затем, удовлетворенно хмыкнув, отвалился на спинку кресла.

Карл одобрительно посмотрел на Синти и скупо улыбнулся:

– И правда – растешь. Да, это первый пункт.

– Перевод из Москвы, – негромко бросил Фред в потолок.

– Да, – легко согласился Карл, – кроме этого, больше ничего в голову не приходит.

– Сотрудник КГБ или ГРУ, – продолжил Фред, – переведен из Москвы не позже этой весны – данные очень свежие. Вряд ли он имел возможность после перевода копаться в центральном архиве.

– И не только копаться, но и делать выписки, – отреагировал Карл.

– Это если у него не фотографическая память, – парировал Фред, – я бы скорее поставил на эйдетика. В КГБ не лохи, кто даст делать обширные выписки из архива?

– Хм… – фыркнул Карл и признался, – об этом я не подумал. Логично.

– Возможно, перевод с понижением, – внесла в обсуждение свою лепту Синти, – это даст возможный мотив – обиду и опасение.

– По характеру и разнородности материалов – высокопоставленный офицер внешней разведки. Да, или КГБ, или ГРУ, больше некому. Уровень скорее генерала, чем полковника, – добавил Джордж.

Повисла короткая пауза, все обдумывали сформированный образ. Потом Фред хлопнул в ладони:

– Так. В первом приближении – принимается. И, если мы угадали со связкой отец-сын, то разыскиваемый школьник переведен в новую школу тогда же… – посвежев от крепкого кофе, он тут же начал раскидывать задачи. – Джордж, тебе надо будет по злачным местам потолкаться, где местная «золотая молодежь» тусит. Дворец молодежи, «Сайгон» на Невском, толкучка у Гостиного Двора. Хиппи, рокеры, панки… Хотя… Хотя, панки навряд ли, все же сын кэгэбэшника…

– Понял. Недавно появившийся подросток-москвич?

– Да, погрей уши, с чем черт не шутит, – Фред перевел взгляд на Синти и серьезно, без надоевших подколок сказал, – а ты поищи, где в городе спортсмены-лучники встречаются. Кто-то из них, или отец, или сын, умеют стрелять из лука. Хорошо стрелять, профессионально. Иначе не только в окно с той дистанции не попасть, но и даже мысль такая в голову не придет. Да, кстати… – и он замолчал, о чем-то задумавшись.

– Что «кстати»? – подала голос Синти.

– А, – махнул рукой, отмерев, – по твоей родне еще доклад пришел. Пока не удалось понять, как наш источник на тебя так ловко вышел. Внешне все выглядит очень чисто. Никаких следов интереса к тебе или твоей семье со стороны русских. Но ФБР роет дальше. Не из воздуха же, в самом деле.

– Я голову сломала, пытаясь понять, как они смогли набрать такие сведения, – призналась Синти, – никаких разумных гипотез, одна фантастика.

– Фантастика у нас, увы, не работает. Так что, – подвел черту Фред, – работаем с тем, что есть. Ищем переведенного москвича, ищем среди лучников, ждем русистов.

– Да, все так, все верно, – скорбно вздохнул Карл, – но, чую, где-то мы свернули не туда. Не складывается у меня картинка.

– Почему? – вскинул брови Фред.

– А это уже вторая слабость в нашей гипотезе. Вот скажи, Фред, – Карл доверительно перегнулся через ручку кресла в его сторону, – почему «Стрелец» отправил информацию по заговору леваков из Москвы, через иранское и афганское посольства? Ведь он вышел сначала на нас здесь? Таблицы связи успешно передал. Хорошие таблицы, профессиональные… Но пользоваться ими в этот раз не стал, хоть это было бы проще и безопаснее. Мы думали, что его мотив – заработать очки у США перед побегом отсюда. Но если он шлет важную информацию мимо нас, то какой для него в этом интерес? Ради чего он рискует, ты можешь объяснить?

– Я думал на эту тему, – кивнул, соглашаясь, Фред. – Есть разумное объяснение. Он, как работающий в верхах местного КГБ, в курсе той прессухи, что оно нам здесь устроило в последние месяцы, и закономерно опасается перехвата сообщения. В худшем для нас случае, мы где-то течем, и он об этом знает. То есть, теоретически, его таблицы связи могут быть засвечены перед контрразведкой.

– О как… – встрепенулась Синти и с опаской оглядела присутствующих.

– А ты думала? – с насмешкой покосился на нее Фред, – такую возможность надо постоянно держать в уме. Любой может быть перевербован. Карл, Джордж, ты… Я.

Синти коротко сглотнула, проталкивая вставший в горле комок.

– А насчет его интереса… – продолжил Фред, – ну, предположим, рассчитывает признаться нам после побега из СССР и заработать очки постфактум.

Карл с грустью покачал головой:

– Нет. Для меня – не убедительно. Не сходится у меня в голове. Мотив «Стрелка» в афганской утечке не ясен, хоть убейте. И, поэтому, подозрителен.