Кыш! У меня аллергия!

Я фыркнула, а вампир чиркнул чем-то похожим на зажигалку и в прихожей загорелся высокий масляный светильник в форме черепа. Он горел зловеще и отбрасывал не менее пугающие тени.

- Это для устрашения посетителей? Чтобы сразу знали, с кем имеют дело? — поинтересовалась я.

Мужчина усмехнулся.

— Нет, просто люблю готический стиль. Кстати, это и есть мое скромное жилище. Оно теперь и твое тоже, я покажу тебе твою комнату. Правда… Я не совсем ожидал сегодня гостей, поэтому, прошу извинить за бардак.

Я едва не поперхнулась, следуя за мужчиной.

— Ты что?! Живешь на работе?!

Капюшончатый пожал плечами.

— А что? Это наказуемо? Управление сыска и разведки, на самом деле, теперь с другого крыла здания. Там отдельный вход. А здесь жилые комнаты. Если ты заметила табличку на двери, то ее просто забыли снять. Она осталась со времен бывшего начальника управления. Вот, кстати, и твоя комната.

Я заглянула в небольшую комнатушку метра три на четыре, оценила плохо застеленную кровать, оставленную кем-то чашку с чаем на тумбочке, с присохшей ко дну заваркой, заглянула в пустующий одинокими вешалками шкаф. Не богато… Но все же лучше, чем на улице.

— Спасибо. — зачем-то сказала я, с блаженством усаживаясь на кровать.

Мужчина отчего-то замялся на пороге.

— Думаю, мне следует представиться. — сказал он. — Да и плащ теперь ни к чему. Здесь меня все знают. — мужчина развязал завязки плаща и скинул капюшон.

— Было бы что скрывать! — фыркнула я, разглядывая мужчину и неожиданно для себя делая открытие, что он не похож на остальных вампиров! Я, конечно, видела только Луффа, но на него он точно не походил. Даже рядом не стоял. Это был брюнет, выше меня на голову. На затылке его волосы были схвачены в небольшой хвост, так что можно было сказать, что у него они до плеч. Он был довольно бледен, синеглаз. Нос ровный, аристократический. Губы тонкие, отчетливые скулы, волевой идеально выбритый подбородок. Сам он был довольно ладно сложен, чувствовалось, что мужчина не пренебрегает спортом, хотя и на качка с пляжа не походил. Но это все ерунда, потому что самое главное — это то, что я не заметила у него характерных для вампира клыков!

— Насмотрелась? — мужчина насмешливо приподнял бровь.

Я отрицательно покачала головой.

— Не-а. Ты что, не вампир?

— Вампир. — ответил мужчина.

— А клыки?

— Я полукровка. Кстати, меня зовут Верий Кристен. И я глава управления сыска и разведки.

— Я — Софья. Но можно просто Соня. — машинально ответила я.

— Я знаю. — Верий кивнул. — Если ты не против, я пойду покурю и поставлю чайник. Голоден как волк! А завтра трудный день…

С этими словами глава управления сыска ушел, а я блаженно развалилась на кровати. Нет, все-таки, какое счастье — лечь. Вытянуть уставшие за день ноги, руки, сладко прикрыть глаза…

Однако, только я прикрыла глаза, как моей руки коснулось что-то тонкое, мохнатое, страшное.

Я распахнула глаза, чтобы уставиться на огромного паука! Паучище!

— Брыыыыысь! — заорала я, а в следующий миг чихнула. Отлично. На пауков из этого мира у меня тоже аллергия. — Кыыыыыш! — орала истошно я, моля о помощи, сидя в углу комнаты и боясь даже пошевелиться, потому что паук начал неспешное переползание к двери, тем самым забаррикадировав мне пути к отступлению. — Аааапчхи! Апчхииии! Апчхиии! — я не знала от чего мне хуже, то ли от того, что приступ аллергии появился вновь и я теперь как всегда захлебываюсь соплями и мечтаю почесать нос наждачной бумагой, то ли от того, что в моей комнате самый настоящий паук, гигантских размеров, и я его до колик в животе боюсь!

Я думала, что в комнату ворвался ураган. Дверь, возле которой восседал паук, оказалась выбита единственным ударом ноги. Посреди комнаты, с чайником в руках и горящим синим огнем взглядом замер Верий. Увидев меня, с опухшим носом и в красных пятнах по всему лицу, он едва не схватился за сердце.

— Что это!? Что?! Тебя отравили?! Кто это сделал?

Вместо этого я смогла лишь чихнуть, с ужасом глядя как паук, напуганный представлением Кристена, неспешно двигается в мою сторону. Видимо, решил, что верещащая от ужаса и чихающая женщина — лучше, чем мужчина, выносящий одним ударом дверь. Вот зря он так решил, честное слово!

— Аааапчхи!

— Софья!?

— Ааапчхи! Ппа….пчхи!

— Что па? Папа? Ты любила в детстве папу больше, чем маму и теперь хочешь оставить для него прощальные слова? — Верий доверительно склонился ко мне, я же, видя перемещения объекта моего ужаса, поспешила отползти подальше. Верий подумал, что причиной моего испуга явился он.

— Верь мне! — сказал он, вновь приближаясь ко мне. — Кто это сделал, кто тебя отравил? Скажи мне, и твоя смерть будет отомщена.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я снова чихнула.

- Паук! Ааапчхи! — наконец, сумела выдавить из себя я.

Верий задумался. Затем взгляд его сделался грозным, словно вечернее небо перед бурей.

- Что!? Этот пройдоха Паук, грязный мокрушник, опять взялся за свое!?

Я чихнула и покачала головой.