КЖД III (СИ)

И что если Серая Тень сможет справиться с чёрным клинком лучше, чем Красная Фурия и Мрачный Колосс...

Тогда он умрёт.

Быстро.

От боли и шока она выйдет из себя. И прикончит его одним махом, будто таракана.

Если так подумать — он в какой-то мере пытается остановить зло. Пожертвует собой в борьбе с ним. Чем не поступок, который сделает его достойным пройти через Врата? Если он ещё нуждается в прощении.

Хотелось бы ему сказать, что он устал от борьбы, и готов умереть, но это же не так. Он хочет жить, отчаянно хочет, будет цепляться за любые крохи, которые ему остались, ведь ему нужно... нужно жадно испить свою чащу до самой последней капли и не проронить ни одной.

Но только глупцы откладывают жизнь до завтра и надеются, что оно наступит. Слишком много видел он тел несчастных, для которых завтра так и не наступило.

Он выдохнул. Задержал дыхание.

Один.

Два.

Три.

Четыре…

Он придвинулся к ней ближе. Аккуратно приспустил одеяло ей до пояса, осторожно коснулся оголённого плеча и повернул её к себе. Её ресницы чуть встрепенулись и губы дрогнули. Он завёл руку со стрелой за спину, другой рукой отвёл волосы с лица и груди, оттянул вниз и раздвинул в сторону просторную рубашку. Нежно положил руку на её щёку, и навалился сверху всем весом.

Она проснулась. Вздрогнула, судорожно хватанула воздух, широко раскрыла глаза и столкнулась с ним взглядом. Испуг отступил, зрачки так и остались расширенными, она снова судорожно выдохнула, закусила нижнюю губу, выгнулась, накрыла пальцами его запястье, закрыла глаза, подалась телом вперёд, раздвинула ноги, и её горячее дыхание обожгло шею Кальдура.

Он стиснул зубы, сдавил ладонью её рот и нос, чтобы не крикнула, выпрыгнул телом вверх и обрушил стрелу ей на грудь.

Он услышал хруст, почувствовал, как древко туго заходит под её кожу, прорывается сквозь мышцы, как наконечник цепляет кости, в зазоре между рёбер ломается, уходит куда-то в сторону.

Чудовищная сила оторвала его от кровати и отшвырнула в сторону.

Новая вспышка озарила спальню.

Уродливая пародия на Серую Тень объяло тело Мерроу. Судорожно хватая, воздух она поднялась с кровати, ступила на пол и нетвёрдыми ногами направилась к нему.

Он промазал. Стрела не в сердце. Она всё ещё жива и даже не собирается умирать.

Он проиграл.

— Постой! Они говорили, что ты неуязвимая! И я просто… просто… хотел проверить, — врал Кальдур, в панике отползая назад. — Я хочу служить тебе, я хочу быть рядом, я хочу быть твоим, я люблю тебя Мерроу! Я люблю тебя!

Лезвие занесённое над его головой замерло. Её судорожное дыхание становилось всё спокойнее, но всё ещё было тяжёлым, рана не заживала, и она не понимала почему. Она снова замахнулась, он перешёл на шёпот, всё ещё повторяя эти глупые три слова, которые взял не пойми откуда, только бы спасти свою шкуру. И лезвие снова замерло в воздухе.

Слишком надолго.

Она вдруг коротко кашлянула, сгорбилась, её ноги подкосились, и она рухнула вниз. Её вытянутая рука изошлась в судороге, не отрываясь, она смотрела на него широко раскрытыми от удивления и боли глазами, он чувствовал взгляд, не смотря на маску.

По поверхности доспеха пошли волны, он потерял форму, и начал растекаться от её тела. Кальдур раскрыл рот от удивления и был не в силах отвести взгляд, пока она умирала. Это не он пронзил её сердце.

Это Серая Тень.

***

Удивительно как долго она боролась за жизнь.

Взгляд её стекленел целую вечность, агония не отступала, она пыталась хватать воздух, но не это было самым странным.

Происходило что-то ещё.

Тонкие струйки расплавленного металла не отделялись от тела Мерроу, не стекали вниз, не собирались в лужу, как обычно, а вели себя словно копошащиеся черви. Расплавленный металл пошёл у неё изо рта и глаз, и тут она вдруг дёрнулась к нему.

Схватила за ногу, подтянулась ещё, и вдруг упала лицом в пол, сразу же перестав дрожать и дышать. Кальдур никогда не видел такой смерти своих братьев и сестёр, крик застрял у него в глотке, и только чудовищной удар боли вытолкнул его наружу.

Жгуты раскалённого, действительно раскалённого металла, прожигающие плоть и обугливающие кости, перекинулись на его тело, выгрызались в него и устремились внутрь.

Его крик сменился на череду обезумевших воплей, он заметался, пытаясь оторвать от себя мёртвую руку Мерроу, и сбить с кожи металлических червей, жрущих его заживо. Он совершенно потерял себя от страха и боли, но не мог потерять сознание. Черви были уже в его сердце, залезли в рот, опустились в лёгкие, прогрызали путь в голову.

Когда они оказались в глазах, и он полностью ослеп, он понял, что горит. Целиком и полностью. Всё его тело. Пламя вздымается вверх от его кожи на добрый метр, а он не чувствует запах гари, потому что от его лица ничего не осталось, и он уже не может вздохнуть.

Ещё немного и он ощутил лёгкость.

Боль не пропала, просто стала чуть дальше, но он всё равно был благодарен. Он больше не был внутри своего тела, отделился от него, перестал существовать и теперь ему нужно отправляться…

Он не был на лестнице до Врат.

Не был в той же комнате неприятным бесплотным духом.

Его не тащило во Мрак.