КЖД III (СИ)

Розари они вытащили вдвоём. Она держалась в сознании, пускай и с трудом. Её знобило, она была слаба, и старалась не смотреть на них. Поразительно, что она исхудала ещё больше, её кости буквально резали пальцы Кальдура, казались острыми даже через одежду и кожу.

Анижу он вынес на руках, отказавшись от помощи Дукана, которая бы только усложнила транспортировку из самых глубин Храма. Уложил её рядом с проделанной дырой, подложил руку под голову, намазал на губы немного влаги, немного по лбу и щекам.

Все смотрели на неё.

Она не приходила в себя. Пока Кальдур нёс её, одно из её век приоткрылось, явив почти бездонный расширенный зрачок, который ни на что не реагировал. Кальдур вздохнул, опустился рядом, прикрыл её глаза ладонью, мягко поднял её на руки и понёс.

Издалека бассейн с Водой Оточ показался ему пустым, и он едва не рухнул без чувств от этого видения.

Воду забрали остатки отряда темных, которых они перебить не успели. Кальдур на секунду отвлёкся, пожелал им, чтобы поперёк встала в их горе. И поблагодарил за то, что они не догадались испортить то, что осталось, бросив туда труп. Опустил Анижу на бортик, подложил под голову свёрнутую тряпку, предложенную Дуканом и встал. Дукан вернулся за Розари и помог доковылять ей, опираясь на себя. Опустил её на землю, и все они застыли рядом с Анижей.

— М-да, — произнёс старик, глядя на неё. — Бедная девочка. Ей бы жить ещё и жить.

— Заткнись, Дукан, — прошептал Кальдур.

— Да, парень, — ответил он с проступившей твердостью. — Злись на меня, вот он я. На себя не нужно. Ты бы всё равно ничего не смог сделать, не смог бы её переубедить и заставить осесть где-то подальше отсюда. Слишком уж она была крепкой. Как доспех.

— Ты чего несёшь, ублюдок, — хрипло отозвалась Розари. — Она живая же... дышит... как можно?..

— Не надолго, — тихо ответил Дукан, подняв тяжёлый взгляд на Кальдура.

Кальдур закатил глаза, поднял их к безмятежному звёздному небу и горным вершинам, шумно и болезненно выдохнул.

— Что он несёт, Кальдур? — голос Розари стал тоненьким и ломающимся. — Что он удумал?.. Этот ублюдок... Сейчас я немного прийду в себя и поправлю всё... Как ты меня поправил тогда, в пещере... только дайте мне минутку.

— Не поправишь, — ответил Дукан за Кальдура. — Пацан уже пытался. Вы не всесильные. Как и Госпожа. У всего есть свой предел.

— Да завали ты... пасть свою поганую... пёс...

— Нужно отпустить девочку к Вратам, Розари, — голос Дукана дрогнул. — Розари, она мне тоже как доча стала. Я понимаю... Но просто должны... Для неё...

— Нет... — жалобно попросила Розари, её глаза наполнились слезами и испугом.

— Ты иди с Розари, парень. Я тут всё сделаю. Как нужно сделаю. Побуду с ней. Вам тут быть не надо. И видеть не надо. Уходи, парень. Дуйте отсюда. Ну.

Дукан вынул из ножен за поясом короткий нож, его лезвие блеснуло в свете звёзды.

— Только не так, — вдруг твёрдо ответил Кальдур. Комок тошноты подкатил ему к горлу. — Слишком много ей доставили боли порезы.

Дрожащая от страха Розари выглядела жалко и невыносимо. Прижав руки к груди, она поднялась и всхлипывая встала между Дуканом и Анижей. Вздрогнула и разревелась ещё больше, когда он шагнул вперёд. Старик заключил её в объятия, она попыталась отстраниться, но быстро сдалась и изошлась в рыданиях.

Кальдур тяжёло выдохнул. Ему уже давно не хватало воздуха. Он подошёл ближе, кинул на Дукана тяжёлый взгляд, чтобы тот сильнее держал Розари, когда та начнёт вырываться.

Опустился рядом с Анижей, аккуратно поднял её, придерживая голову и понёс её к центру бассейна. Замер там в нерешительности на какое-то время, посмотрел на Дукана, обнимающего Розари и сжимающего нож. Выдохнул и опустил Анижу в воду, которая в центре бассейна теперь едва-евда доходила ему до пояса. Совершенно расслабленная она застыла, покачиваясь на поверхности, словно речной цветок. Он провёл ладонью по её щеке, смочил водой её растрескавшиеся губы, нагнулся над ней, поцеловал в лоб, снова провёл рукой по её щеке, не в силах насмотреться, сдвинул руку к её горлу.

— Всё хорошо, родная. Я здесь. Я с тобой. Прости нас. Прости.

И опустил её под воду.

Он отвёл глаза и молился. Сразу обо всём. Чтобы она была живой. Чтобы не умерла. Чтобы её вообще тут никогда не было. Чтобы она приняла его совет и осталась тогда в Лукате, устроилась в монастырь, закончила жизнь там или встретила мужа. Чтобы никто и никогда не причинял ей вреда. Чтобы она никогда не шла за ним. Чтобы они вообще не встречались. Чтобы её тут вообще не было. Просил, чтобы ей не больно, чтобы она ничего не почувствовала, чтобы не винила себя и его. И чтобы он забыл её лицо. Скорее забыл её лицо.

Розари ревёла и орала, Дукан держал её крепко, застыл словно статуя, не в силах отвести взгляд и сразу же проклиная себя за то, что это виденье будет стоять перед его глазами до самой последней секунды в этом мире.