L

Хорошее письмо, как будто написанное кем-то другим, незнакомым человеком. Я неимоверно соскучилась, но, вместе с тем, доводы разума твердили мне, что по возвращении я получу ту же, исходную ситуацию. И дело было далеко не только в ее невнимательном отношении, я давно уже выследила в себе следы «машеньковости» и уничтожила их в зародыше, понимая, что обвинениями, претензиями и жалобами погоду в доме не исправить.

* * *

Женька приехала уже без звонка, на третий день нашего расставания, ее работа вполне позволяла беспрепятственные перемещения по городу. Теперь она была готова меня выслушать, обидно было только то, что для этого нужно было уйти, хлопнув дверью.

— Малышка, я была не права. Я поняла, что совсем неправильно вела себя в последнее время. Мне безумно тебя не хватает. Поехали домой, а? Я обещаю, что больше такого не будет. Я вчера наговорила тебе всяких глупостей, просто от злости. Но я не могу ночевать без тебя. Я вообще без тебя не могу.

— Я, в последнее время, уже устала слушать одну тебя. Дело не только во вчерашней ссоре.

— А в чем? Давай я послушаю тебя, хочешь? Расскажи мне, все, о чем думаешь, Лил. Я серьезно.

— Когда я с тобой, то я — в твоей жизни с ее правилами, привычками, течением. Как и в прошлый раз, из которого я сбежала, невзирая на всю любовь. Возможно, у меня не хватает силы изменить все так, чтобы, будучи вместе, я была бы в своей жизни, а не в чужой. Как в гостинице, но не внешне, а внутренне.

— Почему в гостинице? Лил, почему ты не можешь расслабиться?

— Потому что… Ну, это сложно… Когда любишь, то, все равно, почему-то немного стесняешься что ли, сомневаешься, хочешь произвести лучшее впечатление, быть удобной, быть хорошей, идеальным партнером. А я люблю кататься ночью по Москве. А я люблю долгие беседы о самом главном. А еще я люблю болтаться по дому в чем попало.

— Хоть голой ходи, малышка, хоть трусы на голову надень.

— А еще люблю путешествовать одна и возвращаться домой, не думая о том, что это — вина, что это — плохо, что это — проблема.

— А еще? Ты же понимаешь, что меня просто заносит, когда ты куда-то уходишь, а, тем более, уезжаешь без меня. Особенно, если с кем-то другим. Раньше я вообще не сталкивалась с этим, ну ты понимаешь, с Катей. Она никогда никуда без меня не ходила. Извини. Ну ладно, я обещала слушать. Что ты любишь еще?

— Еще я люблю, когда меня мой любимый человек считает особенной и никогда ни с кем не сравнивает, и говорит мне не о том, что надо быть скромнее, а о том, что надо быть уверенней и свободней, ведь это ближе к правде, Жень. Я люблю, когда что-то происходит внезапно, когда никто не контролирует мои действия, не оценивает меня, ведь я и так сама себе контролер и моралист — хуже некуда. Ну и куда мне все это запихать, любимая, чтобы быть вместе? Твое вечное молчаливое недовольство — ворчание — скандалы — для меня нет разницы — хоть вообще ни слова — я знаю, когда меня принимают, а когда нет. Понимаешь? Ведь быть вместе — это или менять свою жизнь, или быть очень автономными, очень, причем внутренне, не лезть, если не можешь отвечать за последствия. И обходить друг-друга как планета — планету. Облетать по близкой орбите с уважением. Я буду любить то, что я люблю в своей жизни. И жить ее так, как хочу. И могу в ответ совершенно не лезть в твою. Я же и так не лезу. Ты же видишь. Видишь? Вот что меня мучает, понимаешь? Я слишком растворилась в твоем пространстве. Как быть вместе и жить своей жизнью? Когда я решу этот вопрос именно внутри себя, а не перенося ответственность на тебя — тогда и буду знать, что делать и что сказать.

— Не вижу проблемы: живи своей жизнью, я же не мешаю тебе. И я могу жить твоей. Иногда.

— Просто ехать и слушать музыку ночью. Нет? Работа? А если я поеду без тебя — нет? Не нравится? А как тогда? Не ехать ночью и не слушать музыку? А почему? Ведь ты меня ревнуешь даже к Светке! Пружины — а ведь я не тормоз — меня хватает максимум на несколько дней — разжимаются… Ты так давно не слушала меня, не перебивая, что я не могу остановиться. Можно, еще чуть-чуть скажу? Да? Идти вдоль набережной серой реки-Москвы или Невы… осенью… одной… тоже счастье. Не меньшее, чем лежать в обнимку-близко-близко. Зачем выбирать между ними? И мой выбор ведь известен… Если давить бетонным потолком на голову.

— Ну, ты же должна понимать, что у меня много проблем. Что я не могу все время быть одинаково внимательной.

— Да, черт возьми, у меня тоже столько всего накопилось, что можно поварешками грести и не разгрести. За жизнь. Знаю, мои трудности, что я не могу установить свои правила. Только мои проблемы. Понимаю, что это все — мой контекст восприятия, и что я могу вести себя так, как считаю нужным. Но как это сделать, если то, что я считаю нужным — проблема для того, кто считает нужной меня?