L'DORADO, роман о казино

Почему мы не остались в зале и не выпотрошили автомат полностью? Жадность в этом деле ни к чему. Всегда нужно иметь холодную голову и трезвый расчет. Игроки, ошивающиеся рядом с нами, и так начали коситься в нашу сторону. Не хватало еще, чтобы нам выдали по черной карте на выходе. Место, куда в любое время можно зайти и подрезать немного деньжат, надо держать в секрете.

- Рванем на Кубу? – Спросил Нинзя.

Некоторое время назад, когда наш путь по игорным заведениям только начинался, мы с ним договорились, что если будет вечер, за который мы поднимем пятнадцать тысяч долларов на двоих, то мы едем в первую же туристическую фирму, покупаем путевки и валим на Кубу, просаживать заработанные бабки. Учитывая, что стратегия удвоения работает, эта мечта не была такой уж и несбыточной. По крайней мере, поднять пятнадцать штук грина, а может и больше, становилось нам вполне по силам. Нужно было только все хорошенько обдумать.

Было около четырех утра. Мы находились в конце улицы. Осталось только казино Excalibur. Искать автоматы нам надоело, поэтому мы зашли просто поиграть в блэкджек. Для души. В ту ночь звезды были на нашей стороне и, через сорок минут мы стояли Садовом кольце, а сто пятьдесят долларов из этого заведения присоединились к своим зеленым и деревянным друзьям из остальных казино.

- Хватит. Спать, – сдался я, – ловим тачку и по домам.

- Может, напоследок зайдем в Riviera? - Предложил Нинзя, - вон слева горит.

- У меня уже глаза слипаются.

- Быстро. Десять минут, - не сдавался он, - полтинник проиграем, встаем и уходим.

- Ладно, – согласился я, – Полтинник сливаем и уходим.

В шесть утра мы, шатаясь от игры и алкоголя, вышли из Riviera. В наших глазах была пустота. Просто пустота и все. Нинзя, молча, курил, а я стучал в ларек, пытаясь добудиться до продавца. Громко требовал бутылку минеральной воды.

- Не ори, всю Москву перебудишь, - попросил Нинзя.

- Да, пошел ты, урод, – не оборачиваясь, злобно ответил я, – полтинник проигрываем и уходим, десять минут и домой.

- Подумаешь. С кем не бывает.

- Да ни с кем не бывает. Только с тобой так бывает. Ты же не можешь остановиться. Сколько раз договаривались, что уходим, когда я скажу? Ты же сам знаешь, что без тормозов. Да откроешь ты холодильник или нет? – Я в сердцах ударил ногой по аппарату с минералкой.

- В конце концов, ты сам виноват, что не настоял на своем. Сказал бы тогда твердо – едем домой, и поехали бы.

- Да пошел ты, – только и смог повторить я.

- Подумаешь, проиграли две штуки грина, завтра вечером на автоматах отобьемся, – Нинзя пытался сделать вид, что проигрыш его не волнует.

Он всегда становился таким деланно беспечным, когда сливал в казино. Но это его равнодушие было всего лишь прикрытием, которым он пытался отгородиться от ужасного факта потери денег.

- Не отобьемся, - сказал я.

- Почему? - Нинзя выкинул сигарету и посмотрел на меня.

- Все. Это были последние бабки. У меня больше нет.

- Я тебе займу, не страшно.

- Не надо. Я с тобой больше не пойду в казино. Ты – псих, - я вспомнил, как мы сорвались в Riviera и как быстро и тупо мы все проиграли. - Зачем ты весь стол на шестьсот баксов накрыл? Зачем ты начал играть в конце по две сотни на бокс?

- А сам не играл? Сам не сидел рядом и не говорил – «Закрой все боксы, у меня такое ощущение, что он переберет сейчас»? – Нинзя поправил растрепавшиеся волосы.

Мне тоже было нечего сказать. Проигрывать всегда обидно, а особенно обидно проигрывать всё. Я сунул руку в карман, хотел достать сигареты, и нащупал две фишки. Две фишки по пять долларов.

Две фишки по пять долларов в сумме дают десять. Десять долларов – минимальная ставка на блэкджеке в Riviera. Это единственное, что я знал в тот момент. И этого было достаточно.

- Сигареты забыл внутри, сейчас приду, – сказал я и зашел обратно в казино.

Не глядя на дилера, я кинул две фишки на стол и показал – «сдавай». Повезло. Выигранные фишки я положил на свои сверху. Опять выиграл. Сорок баксов на бокс. Снова победа. Восемьдесят. Удача. Таким образом, я дошел до максимальной ставки в двести долларов. Выше поднимать было нельзя и, я начал играть по двести. Через некоторое время я играл по двести на трех боксах сразу. Из пяти сдач я проигрывал одну, карта шла так, что дух захватывало.

- Долго тебя ждать? – Нинзя схватил меня за плечо, но, взглянув на стол, одернул руку и больше не говорил ни слова.

Когда дилер начал тасовать колоды, я подсчитал выигрыш – тысяча восемьсот сорок долларов. Я сгреб фишки и, не меняя их на крупные, пошел в кассу. Получил деньги, половину отдал Нинзе, а вторую половину сунул в карман пиджака.

- Круто, – сказал Нинзя, ошарашено глядя на меня.

- Все. Я спать. И теперь ты меня не остановишь.

Я вышел на улицу, поймал тачку и уехал. В зеркало я видел, как Нинзя тоже ловил машину.