Л.Е.С. Пробуждение (СИ)

Митька лежал в той же позе. На лице отражалось умиротворение, глаза прикрыты. Рядом открытый мешок, маленькая баночка на боку с чем-то густым и коричневым, размотанный серый бинт.

Я наклонился над ним.

— Все хорошо?

Митька открыл осоловевшие глаза, натянуто улыбнулся.

— Теперь уже нормально. Поможешь забинтоваться?

— Конечно, давай, — сказал я, судорожно вспоминая, как это делается. Не знаю, как Никифор, но, скорей всего, у меня в прошлой жизни вряд ли были навыки первой медицинской помощи. Ну, будем рассчитывать только на Никифора.

— Вот, — кивнул Митька, — бинт. Сможешь?

— Попробуем, — ответил я. И спросил. — А это что за гадость в банке?

Митька скосил глаза.

— Это не гадость, Ник. Это травяной бальзам. Он обезболивает, обеззараживает, быстрее заживляет.

— Ну, теперь понятно, — сказал я, достаточно ловко забинтовывая плечо, не обращая внимания на меняющееся лицо Митьки. Через минуту все было готово.

Митька сел.

— Ну, что, — спросил я. — Сейчас бы живой вашей водички, да?

— Да, точно, — сказал Митька. — У тебя в мешке бутылка. И меду давай черпнем — сразу силы появятся.

— Я уже понял, что мед и чай на травах — это ваши энергетики. Можно только на них, наверное, жить и радоваться.

Митька поднялся, осмотрелся, прислушался. Ответил отстраненно:

— Нет, мясо еще надобно. И овощи.

Я усмехнулся.

— Так, понятно. Тебе надо еще восстанавливать чувство юмора.

— Это не главное, — уверенно произнес Митька. — Ты никого там больше не слышал?

— Нет, — сказал я, складывая в мешок к Митьке медицинские препараты, а из своего доставая бутылку и баночку меда.

Мы зачерпнули и отхлебнули местных энергетиков. Я сложил все обратно, помог Митьке надеть мешок. Забросил на плечо самострел. В одной руке копье, в другой секира.

— Ну, куда идем, сусанин? — спросил я. — Теперь, похоже, я первый пойду.

— А сможешь? — спросил Митька.

— А у нас есть выбор?

Митька вздохнул, потер аккуратно свое плечо, сморщился.

— Ну, пока нет. Пока плечо не заживет.

— Значит, придется довериться мне! — сказал я бодро, энергетик начал действовать. — А вот вернемся, подлечишься, отлежишься и где-то через недельку…

— Это сколько «недельку»?

— Ах, да, забыл, — я задумался. — Ну, скажем, десятину.

Митька замотал головой, улыбаясь.

— Ты, Ник, еще многого не знаешь! Этот эликсир на самом деле волшебный! К вечеру все пройдет!

Я посмотрел на него скептически. Митька смотрел вперед, сказал, не глядя на меня.

— Только ты мне перевязку сделаешь после обеда один раз.

— Хорошо, — пробормотал я, пожал плечами. — Ну как скажешь. Так куда идти? Может, компас достать?

— Нет, компас пока не надо. Нам туда, — показал Митька направление.

— Он сказал «поехали!» и махнул рукой! — провозгласил я и, рубанув секирой, шагнул в указанном направлении.

— Это кто сказал? — спросил Митька.

— Да был один космонавт первый, — сказал я, продолжая прибиваться, сочные брызги летели во все стороны.

— А, я понял! — засмеялся Митька. — Гагарин?

Я остановился, обернулся с замершей на излете секирой.

— Ты-то откуда про него знаешь?

Митька пожал плечами.

— Читал. Книжку. У тебя.

— А, ну понятно! Ну так что, поехали?

— Поехали! — поддержал Митька, но, сморщившись, ухватил меня за плечо. — Только не торопись!

— А чего?

Он вздохнул.

— Ну ты же Лес совсем еще не знаешь! Нарвешься на шарокол, встанешь на ползуна или вляпаешься в крапиву, а того хуже в борщевик — опухнешь от яда сразу, задохнешься и никто не успеет спасти!

У меня как-то пыл поубавился.

Про крапиву и борщевик еще что-то припоминаю, но вот шарокол и ползун — это еще что за звери?

— Так это не звери! — засмеялся Митька. — Это я тебе растения только перечислил некоторые, что водятся в этих краях!

— Так что делать-то? — спросил я.

— Иди, но аккуратно, — сказал Митька. — Не размахивай ножом почем зря, а глазами смотри перед собой, ушами слушай вокруг, ногами землю прощупывай!

— Я так не умею! — честно признался я. — Как это все одновременно делать?

— Учись, — вздохнул Митька. — Ты теперь в Лесу. Он здесь главный. А ты должен к нему с уважением.

Да что ж такое-то! Это всего лишь лес — деревья! Что они заладили: «главный», «с уважением».

— И еще, — добавил Митька. — Даже эту траву почем зря не руби, для развлечения. Это Лес тоже чувствует! Прилетит тебе от него!

— Ну все! — не выдержал я. — Хватит уже! Я тебя услышал! Буду аккуратно идти, чтобы ваш лес не разозлить, раз ты так хочешь.

И повернулся, двинулся дальше. Митька ничего не сказал. Шел за мной молча.

Я шел максимально аккуратно, чувствуя, как зоркий глаз Митьки следит за каждым моим движением. Мимо проплывали гигантские колонны сосен, елей, дубов, берез, кленов и еще каких-то деревьев. Кустарники старался обходить стороной. Один раз только сорвал ягодку с боярышника, оглянувшись на Митьку. Он на это ничего не сказал — всего-то ягодка, пусть и размером с хорошую сливу.

Но, как и следовало ожидать, Лес меня все-таки проучил. Довольно скоро.