Л.И.С. Любовь.Измена.Свобода (СИ)

— Посуда. Она всегда должна быть вымыта! Поели — помыли. Приготовили — помыли. Никаких потом. Сразу же за собой надо убрать! Плиту тоже сразу же протирать! И полы… Белые носки должны такими и оставаться. Всё ясно?

— Ты вот сейчас так расписал всё подробно, как будто я свинья какая-то! Ты бы ещё рассказал, как ёршиком для унитаза пользоваться!

— Алис, не забывай, что я знаю тебя очень давно и бывал в твоей комнате. Поэтому я бы с удовольствием и про ёршик напомнил.

— Да блин! Я же не готовилась к гостям тогда! А вы ввалились в комнату, как снег на голову!

— То есть, ты убираешься только к приходу гостей, создавая видимость хозяюшки? — Голос насмешливый. Обижает меня, пытается задеть.

— А знаешь что? — Подхожу поближе, теперь я могу рассмотреть каждую морщинку на лице мужчины. Нет, лучше бы не подходила! Взгляд то и дело падает на губы. — Я и правда не люблю выдраивать квартиру. Могу спокойно оставить посуду на ночь и только утром помыть. Мои волосы забивают слив, потому что я линяю, как собака. И я не обязана превращаться в Золушку для тебя, Артём. Не я тебя просила мне помогать, а мой брат. Вот пусть приходит и выдраивает. И вообще, с твоими деньгами, можно было бы и домработницу нанять.

— Она у меня есть. — Вижу, как мужчина пытается подавить улыбку на лице.

— Ты чисто завёл разговор, чтобы тыкнуть носом в прошлое? Напомнить, как застал меня врасплох и увидел в заляпанной жиром футболке. Разбросанными чипсами по кровати и валяющимися пустыми банками из-под газировки на полу?

— Может быть. — Щурится и низким сексуальным голосом говорит. — На тебе тогда не было ничего кроме этой уродливой футболки и детских трусов с сердечками. — Облизывает пересохшие губы в то время как я ничего не слышу кроме стука собственного сердца. — А нет, было ещё кое-что.

— Что? — Выдавливаю из себя. Не дышу. Ей богу, не дышу! Мужчина наклоняется ко мне. Дыхание щекочет ухо.

— Мех на ногах. — Резко отстраняется с язвительной улыбкой на физиономии. Вот же козёл! Я аж ахаю от внезапности его слов. — Ты до сих пор их не бреешь?

Демонстративно проходится взглядом по моим ногам. Нет, Артём всегда был с придурью, но вот чтобы настолько! Либо я уже отвыкла! Либо просто не знала настоящего его. Мы пересекались редко, а если и случалось, то буквально на пару минут, не больше.

— Ммм… — Стонет мужчина. — Эпиляция? Везде?

— Хочешь проверить? — Беру на понт. Тут-то Дёмин и поплыл, ухмыльнулся и небрежно потёр затылок. Затем с лица пропали все эмоции, и оно снова начало неумолимо просить кирпича.

— Иди спать.

— Переодеться во что-нибудь дашь? Моя пижама впитала в себя запах сигаретного дыма. Твой должник чуть ли не всю пачку выкурил, пока меня вёз.

— Должник? — Голос Артёма становится жёстче, с небольшим надрывом. — Что он тебе сказал?

— Да ничего особенного.

— Что он тебе сказал?! — Повторяет, чуть ли не выделяя каждую букву. И чего так занервничал? Видимо тема жены для него табу.

— Сказал, что самоубийца, потому что везёт меня. И что делает это, потому что тебе должен. — Включаю любимый синдром дурочки. — Кстати, почему он тебе должен?

— Не твоё дело. — Заходит в свою комнату, а затем тут же выходит швыряя в меня белоснежную рубашку. — Спокойной ночи!

14 — глава

Уснуть нормально у меня так и не получилось. Живот сводило в неконтролируемых спазмах, а в районе груди давило булыжником. Я ощущала всем телом, что-то происходит. Именно поэтому уже в шесть утра вскочила с кровати. Не могла больше себя заставлять просто лежать.

Когда выхожу из спальни, слышу журчание воды в ванной комнате. Кому-то тоже не спится. Прохожу на кухню и по-хозяйски открываю холодильник. Сказать, что мышь повесилась, язык не повернётся. Кроме яиц и молока ничего нет. Артём воздухом что ли питается?

Под своё же ворчание достаю ингредиенты и на скорую руку готовлю омлет. Надо отправить Дёмина в магазин, это же не дело с таким пустым холодильником жить. Я, как представитель человека на которого постоянно нападает жор, очень сильно возмущена.

Омлет как раз готов к тому времени, когда на кухню заходит Артём. На нём одно полотенце, обёрнутое вокруг бёдер. Издевается что ли? Или может просто забылся?

Скольжу взглядом по рельефному смуглому телу, перехожу на руки, которые разукрашены различными татуировками. Хочу изучить каждую. Провести пальцами по рисункам, любоваться ими, целовать.

Так, ну это уже какой-то фанатизм! Мне же не четырнадцать лет! В конце концов, у меня муж есть, которого до недавнего времени, я боготворила и считала лучшим мужчиной в мире. Только вот почему тогда при виде Артёма дыхание спирает? Почему колени подкашиваются и хочется визжать, как умалишённая?

— А я… омлет нам приготовила. — Заставляю себя перевести взгляд на лицо мужчины. — Ты вообще не ешь что ли? В холодильнике, где-то забившись в угол, плачет мышь.

— Я заказал еду и её должны скоро привезти. — Безразличным тоном говорит, взъерошивая рукой мокрые после душа волосы. — Готовить, Верницкая, не надо!

— В смысле? — Тут же теряюсь.