Л.И.С. Любовь.Измена.Свобода (СИ)

Пал Семенович мне доверял. Знал, что никуда не денусь, поэтому ключи не брал. Так выходил. И я никогда даже и не думала бежать, как и сейчас. Просто поднимусь к Костику и узнаю, всё ли хорошо у них.

Как только старик за порог, я из квартиры и давай на этаж выше. Было ли страшно? Нет. Боялась, что там меня ждёт наглая морда Зуева? Опять же — нет. Чего ожидала? Наверное, просто услышать ответы на свои вопросы.

Стучусь в дверь, затем звоню. Не отвечают. Ладно Костя, он может быть на работе. А Ева? Стучу и звоню уже настойчивее, когда замок в двери щёлкает, она открывается и на пороге я вижу свою мать.

В голове сразу включается аварийный сигнал, а перед глазами начинает мелькать картинка с надписью «Беги». Но ноги приросли к полу и я не могу пошевелиться. Что она забыла у Кости дома? Он терпеть не мог, когда родители приезжали к нему!

— Что ты делаешь у Кости дома? — Получается грубее, чем следовало. Я же всё-таки с матерью разговариваю.

— Тебя жду. — Таким же тоном отвечает мама. — Знала, что придёшь, а коль пришла — проходи.

— Чтобы ты закрыла дверь и любимому зятю позвонила?

— Мне не потребуется этого делать. — Закатывает надменно глаза. — Ты сама к нему побежишь и будешь умолять остановиться.

— О чём ты? — Сердце тут же начинает выбивать чечётку, а недавно образовавшаяся корона на голове, с звонким ударом падает с головы и разбивается на мелкие осколки.

Мама не многословна, лишь открывает по шире дверь и проходит в гостиную. И всё же, есть червяки сомнения, которые нашёптывают: «Тебе это зачем? Велено было сидеть и не высовываться, значит развернись и давай по пятам». Но в тоже время я понимала, что матери есть что мне рассказать и может быть показать. Поэтому здравый смысл совсем покидает меня, и я прохожу в квартиру. Дура. Ничему жизнь не учит.

Мама сидит в кресле закинув ногу на ногу и распивает дорогущую бутылку вина из запасов брата. Выглядит она, откровенно говоря, хреново. Хотя женщина трепетно относилась к своей внешности.

— Где Ева? Костя?

— Ева? — Из груди матери исходит истерический смешок. — К родителям уехала в Смоленск.

— Почему?

— Правильный вопрос «зачем». — Мама отставляет бокал в сторону и чуть опустив голову начала исподлобья меня прожигать взглядом. — Чтобы сохранить жизнь ребёнку. Ты же у нас сама не можешь родить и другим не даёшь спокойно это сделать!

— О чём ты?

— У Евочки, чуть не случились преждевременные роды из-за тебя. — Тон матери обвиняющий, давящий камнем на грудь.

— Что ты такое говоришь?!

— Тебя просили спокойно вернуться к Тимуру и жить, как раньше. Ты же устроила целое представление. — Фыркает с отвращение. — Так ещё и под лучшего другу брата легла, будучи сама в браке!

— Во-первых, не под кого я не ложилась. А во-вторых, я не должна ни перед кем отчитываться. Тем более, перед тобой!

— Поступила, как шалава с трассы. Так мы тебя воспитывали?! Стыдно должно быть!

— Стыдно, это когда видно, мама. — Рычу в ответ. — Даже если бы я изменяла, имею на это право. Ты же знаешь, что Таня ждёт ребёнка от Зуева?

— Кончено знаю. Молодец девчонка! Хоть кто-то родит наследника Тимуру, раз ты не в состоянии!

Вот, если бы мать называла меня последними словами, было бы не так обидно, как за разговор про детей. Она всегда ждала от меня внуков и знала обо всей ситуации с беременностью. Что не получается, что мне плохо из-за этого, что страдаю и впадала несколько раз в глубокую депрессию. Но это не мешает ей тыкать в меня сейчас пальцем указывая на невозможность родить.

Разворачиваюсь и начинаю уходить. Зачем я вообще стою и ем дерьмо, которое мама на меня вываливает. Но не успеваю и пару шагов сделать, как женщина меня останавливает.

— Костя в больнице. Отец под следствием. Что ещё тебе нужно, паршивка?

— Как в больнице? — На отца мне было, честно говоря, плевать, а вот на брата…

— Авария. Как ты понимаешь, не случайная.

— Что сейчас с ним?!

— Сломана ключица, ребро, нога, а так же сотрясение мозга. Тёмочка пока не пришёл в себя.

— В смысле Тёмочка? Они были вместе? — Перестаю дышать, а изображение в глазах плывёт.

— У Артёма была остановка сердца на несколько минут, удалось завести его. Врачи не дают никаких прогнозов. Слишком сильный удар был. Возможно, останется инвалидом. — Мама произносит слова с каким-то наслаждением. — Ты видишь, до чего довела ситуацию?! Ему же всего тридцать один. Молодой парень. А ты жизнь ему сломала.

Я внутренне умирала очень много раз за последние полгода, но больнее всего именно сейчас. Меня как будто привязали и собираются четвертовать. Хочется кричать, а нет сил на это, голос попросту пропал.

Смотрю стеклянными глазами на мать, а та, видя моё состояние, быстро достаёт телефон и добивает фотографиями.

Костя словно побывал в мясорубке. Весь в крови, порезах, измученный. Артём… Я на него даже смотреть не смогла. Отвернула голову и начала пытаться дышать глубоко, дабы успокоить нарастающую панику. Это уже перебор. Где тормоза у этого нелюдя?!

— А чего ты отворачиваешься? — Подначивает мама, как тот самый шакал из «Маугли». — А ты посмотри! Посмотри, что наделала!