La Divina – Божественная Мария Каллас

Некрасивая, неряшливая, увешанная драгоценностями, бесформенно-полная, Эльза Мэксвелл вела отдел светской хроники в крупных газетах. Эльза была поклонницей соперницы Марии Каллас – знаменитой певицы Ренаты Тибальди и не отказывала себе в удовольствии предавать гласности нелицеприятные истории о Марии. Почему вдруг она резко переметнулась в «лагерь» Каллас, почему начала выказывать всевозможные знаки поклонения новой «царице»? С какой целью старалась осуществить знакомство Марии Каллас с Онассисом?

Позднее именно Эльза была режиссером роскошного венецианского бала, в пышных декорациях которого состоялось это роковое знакомство. Но до этого Марии Каллас было уготовлено еще одно испытание, посланное Судьбой.

Напряженная работа, новые роли в сложных оперных спектаклях приносили не только радость, но и огромную усталость, которую Мария ощущала все больше.

Декабрь 1958 года в Риме, где начинались ее гастроли, выдался особенно холодным. Ледяной мелкий моросящий дождь сменялся внезапными порывами ветра, большое старое здание римской Teatro dell’Opera почти не отапливалось, за кулисами слышно было, как воет ветер.

Новый сезон должен был начаться премьерой оперы Беллини «Норма». Рождество супруги Менегини провели дома, а 31 декабря Мария прибыла в Рим. Не заезжая в отель, Мария сразу поехала в театр. На сцене и в артистической было холодно, Мария панически боялась простуды. Новогодний вечер они с Батиста решили провести вдвоем в номере отеля. Но оказалось, что Висконти, который в это время был в Риме, устроил party в самом шикарном ночном клубе города. Батиста уговорил Марию появиться там всего на пару часов. Эти «пару часов» обернулись катастрофой для Марии. Папарацци запечатлели на фотопленку Каллас с поднятым в честь Нового года бокалом шампанского. Наутро она проснулась и с ужасом обнаружила, что голос пропал – сказалось все: усталость, промозглая, сырая погода, холод в театре…

Она была в панике: так давно ожидаемая премьера «Нормы» была под угрозой срыва. «Я ни в коем случае не могу, не имею права отменить спектакль», – произносила Мария трагическим шепотом. Ожидая чуда, она молилась перед маленькой иконкой святой девы Марии, которая всегда ее сопровождала, но увы…

В первый день нового года трудно было разыскать врача, да и чем он мог помочь? Полоскания горла, несколько таблеток – вот, пожалуй, и все, что он мог предложить отчаявшейся Марии. «Меня часто преследовал один и тот же ночной кошмар: я выхожу на сцену и понимаю, что у меня пропал голос, публика свистит, выражает свое возмущение, а я ничего не могу поделать», – говорила Мария, – и вот этот сон грозил превратиться в страшную явь. Она лишилась голоса накануне столь ожидаемой премьеры!

Ее не оставляла надежда – святая дева Мария ей поможет, чудо произойдет, она обретет голос! Она робко попробовала распеться, еще, еще раз. Казалось, что чудо свершилось, Мария почувствовала, что опять может петь. Каллас поехала в театр, приготовилась к выходу на сцену.

Нарядный зал Teatro dell’Opera был полон. Премьера «Нормы» в Риме была значительным артистическим и светским событием, «весь Рим» был в театре.

Начальную арию Casta Diva слушали затаив дыхание. Все шло прекрасно, Каллас была великолепна. И вдруг… буквально на последних тактах знаменитой арии, голос ей изменил, звук пошатнулся, вместо ясного и чистого «бриллиантового» звучания, из горла вырвался некий шипящий звук. Случилось самое страшное – голос, который был ее богатством, ее славой, покинул ее. Мария в ужасе застыла на сцене. Она шептала лишь: «No, no, nooo…»

В зале начался глухой ропот. Публика, недавно обожествлявшая Каллас, была возмущена. Благородные дамы и учтивые джентльмены, казалось, забыли о хороших манерах. Раздавались выкрики, свист, дирижер распорядился опустить занавес. Дирекция театра принесла извинения, премьерный спектакль был отменен.

Ситуация осложнялась еще и тем, что многие видели фотографию, на которой Мария Каллас была запечатлена с бокалом шампанского в руках. Масла в огонь подлила статья репортера, в которой он написал, что знаменитая певица веселилась в ночном клубе до четырех часов утра. Как всегда, правда была смешана с ложью, и последствия этого были непредсказуемы.

Мария находилась в состоянии, близком к обмороку, она не могла самостоятельно сделать ни шага. Ее почти вынесли из театра, используя служебный вход, отвезли в отель, где врач и Батиста не отходили от нее всю ночь. Разъяренная толпа собралась под окном, люди швыряли гнилые овощи, свистели, улюлюкали. Разошлись только после того как прибыл наряд полицейских. Обследовав Марию, доктор написал заключение, в котором констатировал, что Каллас больна, у нее тяжелый бронхит.

Заключение было передано во все крупнейшие газеты мира, однако это не помогло восстановить погубленную репутацию. Прошло немало времени, прежде чем улеглись страсти и публика простила Каллас. Мария навсегда запомнила эту страшную душевную боль, испытанные унижение и позор.