La Divina – Божественная Мария Каллас

Война для Греции, как и для всей Европы, была страшным бедствием. Семья Каллас не была исключением. «Мы страшно нуждались, иногда по нескольку дней не видели хлеба, – вспоминает сестра Марии Джеки. – Мария потом в течение всей жизни не могла позволить себе выбросить еду, – сказывались воспоминания военного времени». Она продолжала занятия в консерватории и в 1941 году в возрасте восемнадцати лет спела свою первую большую оперную партию в «Тоске», получив за нее казавшуюся тогда баснословной сумму в шестьдесят пять долларов.

Ее отношения с матерью становились все более сложными. Лиза, агрессивная и амбициозная, требовала от Марии все большего, упрекая ее в бездействии. Точно так же она вела себя и по отношению к своему мужу, что и послужило причиной их развода. Мария мечтала уехать по окончании войны в Америку. Она любила отца, надеялась на его ответное чувство – ведь должен же быть хоть кто-нибудь, кого можно любить, кому можно верить.

…Прошло восемь лет с того дня, как Лиза убежала с дочерьми в Грецию. Там прошла юность Марии, но она родилась и жила первые тринадцать лет в Америке, и воспоминания безмятежного детства не покидали ее.

Она не забыла долгие прогулки с отцом по улицам Манхеттена, помнила, как они заходили в кондитерские, ели вкусное мороженое из вафельных стаканчиков. Мария вспоминала небоскребы Нью-Йорка, нарядную толпу, элегантных женщин, множество автомобилей. Огни большого города манили ее, а еще – и при этих словах сердце сладко томилось – там, в Нью-Йорке она бы могла петь в Метрополитен-опера. Возможно ли большее счастье?

…Случайно оказалось, что на корабле SS Stockholm, который следовал в Нью-Йорк, было одно свободное место, кто-то сдал билет в последнюю минуту. Мария не раздумывала. Она поспешно бросала свои старые платья в небольшой чемодан. Мать, по своему обыкновению, кричала на нее, обвиняя во всех грехах. Пароход отбывал на следующий день, медлить было нельзя – сама судьба предоставила ей этот случай. Через несколько месяцев Марии исполнится двадцать один год. Восемь лет она не видела отца, за восемь лет не получила от него ни одной строчки. Но все равно, верила Мария, он помнит ее, любит, и они обязательно встретятся!

Всего десять дней отделяли Марию от желанного дня встречи, она заботливо спрятала кошелек, в котором было сто долларов – все ее состояние. Прощай, Мария Калогеропулос, отныне она – Мария Каллас, так как записано в ее американском паспорте.

НЬЮ-ЙОРК. ДЕЛА СЕМЕЙНЫЕ

Огромный корабль на рассвете медленно входил в нью-йоркскую гавань. Пассажиры, измученные долгим путешествием, сгрудились на палубах. Силуэт статуи Свободы вырисовывался сквозь густой туман. Люди радостными возгласами приветствовали прибытие в Америку. Они размахивали платками, шляпами, обнимались – радость охватила всех, кто так долго стремился сюда, к берегам Свободы. Мария была среди них. Слезы радости выступили у нее на глазах. Она была уверена, что ее никто не встретит – ведь она никому не сообщила о своем приезде, да и кому она могла бы передать эту весточку?

Мария взяла свой небольшой чемодан, в котором вперемежку со старыми платьями лежали ноты ее оперных партий, и пошла к выходу. Вдруг она услышала громкий возглас «Мария!» и увидела щеголеватого мужчину с аккуратно подстриженными усиками в элегантном легком пальто. Он протиснулся сквозь толпу, схватил ее чемодан и свободной рукой обнял ее за плечи. «Мария, Мария», – повторял он, не скрывая слез. Мария смотрела в его глаза и не могла поверить – восемь лет они не видели друг друга, время посеребрило его волосы, но он оставался все таким же молодцеватым, подтянутым. Джордж Каллас помнил Марию тринадцатилетним неуклюжим подростком, а сейчас перед ним была очень полная молодая женщина, в платье, которое ее отнюдь не украшало. Но все равно, он узнал ее, свою Марию, ее энергичную походку и эти горящие глаза.

Безусловно, так было угодно Судьбе. Ведь Джордж не знал о том, что Мария собирается приезжать в Америку. Он случайно прочел газетную заметку о том, что шведская пароходная линия предоставляет услуги американцам, которые собираются вернуться на родину. Подталкиваемый инстинктом, Джордж позвонил в компанию и попросил прочитать список пассажиров. И вот чудо из чудес, ему сказали имя: Мария Каллас.