La famiglia (СИ)

— Я не буду менять решение. Я и так зашиваюсь со всем, что ты на меня взвалил. Хотелось бы в свободное время отдыхать, а не заниматься сторонними инвестициями.

— Ты привыкнешь. — Джейк хмыкнул.

— Даже не знаю. Хочу нанять ещё одного помощника. Плевать, если он будет воровать.

— Ты поэтому пришёл сегодня?

— Нет. Возникли небольшие проблемы. На ферме.

— Ясно. Малыш, ты будешь последний пельмешек?

— Буду, — говорю из вредности, потому что разговаривают не со мной, хотя уже и так слишком много съел.

Беру пельмешек, пока на него никто не позарился, и макаю в соус. Я ещё и всё вафли съем, мне не сложно. Потом, правда, с дивана не встану, но это ничего, Джейк, в принципе, способен меня поднять.

Они обсуждают какие-то свои дела и дальше, а я сначала увлечённо переписываюсь с Ди и Брэдли, моими младшими братьями (они мне жалуются друг на друга, потому что влюбились в одну девчонку в школе), а потом внезапно испытываю к теме интерес. Кажется, у Ганби проблемы в той части их бизнеса, которая является нелегальной, и которую Джейк ещё не передал с концами.

Я жую свою вафлю, макая её во взбитые сливки, и увлечённо грею уши, пока взгляд Ганби не натыкается на меня.

— Может быть, лучше обсудим это потом? Когда будем вдвоём? — спрашивает он у деда.

— Можешь говорить при Лиаме, — равнодушно отвечает Джейк.

И так я понимаю, что меня действительно взяли в семью. Настолько взяли, что даже и не думают никуда отпускать. Вместе с нахлынувшей волной радости испытываю лёгкую тревогу. Джейку понравилось моё присутствие рядом и понравилось настолько, что он теперь будет использовать все возможности, чтобы привязать меня к себе. И я просто надеюсь, что он не будет выходить за рамки.

Меня будит приятная щекотка в области шеи. Я хихикаю, отмахиваясь, и крепче сжимаю в руках плед.

В нос проникает запах Джейка — это значит, он рядом и возбуждён.

А щекотка снова возвращается, но уже не столько смешно, сколько приятно.

— Джейк… — вздыхаю я, подставляя шею под поцелуи, и лениво открываю глаза.

Оказывается, я лежу не в кровати, а на диване в его кабинете. Уже совсем поздно и комната не погружена во мрак только благодаря лунному свету, мягко скользящему из окон. На мне сбившийся шерстяной плед, а ещё на мне Джейк, нежно целующий шею и плечи, медленно ласкающий меня под футболкой и под резинкой трусов.

Когда он начинает осторожно перетирать сосок, я вздыхаю и откидываю голову назад, ему на плечо. Он лежит сзади, и я чувствую его возбуждение своим бедром.

Второй рукой Джейк насухую, а потому предельно аккуратно, ласкает мой член.

— Боже, Джейк… — я хватаюсь за его предплечье, — просто вставь… Пожалуйста, Джейк… — ною и трусь о него, вспоминая, что он любит, когда просят.

— Ш-ш-ш, малыш… не торопись… — Его руки покидают меня, а затем Джейк встаёт с дивана. — Пойдём в постель.

Мне требуется пара мгновений, чтобы окончательно проснуться, пара мгновений, чтобы встать и пара мгновений, чтобы понять, кто я, где я и как я.

— А где Ганби? — спрашиваю почему-то шёпотом, пока Джейк ведёт меня за руку по тёмному дому.

— Я только что его проводил, — говорит Джейк. Рукава рубашки у него закатаны, а последняя пуговица расстёгнута. — И сразу пошёл будить тебя.

— А ты всех так будишь? — хихикаю я.

— Нет. — Джейк останавливается у двери нашей спальни и прижимает меня к себе. — Только своего капризного мальчика.

— Это неправда… — нежно воркую я. — Я не капризный…

Мы целуемся, медленно и тягуче. Все поцелуи с Джейком такие. Неторопливые, глубокие, плавные. От них я весь дрожу и плавлюсь, от них я становлюсь озабоченным, как подросток, впервые увидевший голое тело.

— Ещё какой, — шепчет Джейк, жамкая мою ягодицу, и внезапно прижимает к стене. — Капризный и избалованный. — Целует шею, да так крепко, что, думаю, останутся засосы.

— Не нравится, не приставай! — притворно обижаюсь и даже делаю вид, что сопротивляюсь ему.

— Очень нравится, — смеётся Джейк, хватая меня за запястье.

А потом мы встречаемся глазами. И на одно мгновение меня больше нет, как нет и Джейка. Есть только мы, и наши эмоции смешиваются, рождая абсолютное принятие и абсолютную уязвимость друг перед другом. И теперь я знаю, что сегодня он хочет быть со мной грубым, а он теперь знает, что я тоже этого хочу.

Я улыбаюсь.

Мы снова целуемся, и Джейк крепко сжимает меня, а потом втаскивает в спальню.

Я отступаю к кровати, пока он закрывает дверь, и заползаю на неё, пока он расстегивает пуговицы рубашки.

— Трахни меня так жёстко, как можешь, — шепчу я, когда Джейк подходит.

Он смотрит на меня сверху вниз, задумчиво поглаживая мой подбородок, а в его глазах разыгрываются все его желания, явные и скрытые. Желания, от которых мне сносит крышу.

— Я никогда не сосал член, — говорю я и чувствую, что краснею. У меня были мужчины после того раза, когда Джейк и Виктор разложили меня на диване в студии Стэна, но я всего лишь позволял им ублажать себя. У меня никогда не возникало желания ублажить кого-то в ответ. — Но я бы отсосал у тебя.

Он проводит большим пальцем по моей нижней губе.