Лабинцы. Побег из красной России

Книга снабжена обширными и впервые публикуемыми иллюстрациями и комментариями из нескольких сот неизвестных биографических справок об упоминаемых в книге персонажах.

Книга входит в выпускаемую издательством «Центрполиграф» серию под общим названием «Россия забытая и неизвестная».

Как и вся серия, она рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей, а также на государственных и общественно-политических деятелей, ученых, причастных к формированию новых духовных ценностей возрождающейся России.

ББК 63.3 (2)-8

ISBN 5-9524-2066-4

© П.Н. Стрелянов (Калабухов), 2006 © Художественное оформление серии ЗАО «Центрполиграф», 2006 © ЗАО «Центрполиграф», 2006

Верные, храбрые, благородные Лабинцы!..

Вашу кровь и стойкость никогда не забудет Кубань!

Генерал-лейтенант С. Г. Слагай, 1920 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Равное по территории одной российской губернии, Кубанское Казачье Войско (ККВ) с его казачьим населением в полтора миллиона человек выставило в Гражданскую войну 1918—1920 гг. четыре корпуса: 38 конных полков, 3 пластунские бригады, 24 батареи. Кроме того, некоторые части Добровольческой армии иногда состояли наполовину из кубанских казаков. И выставлены они были в полном обмундировании, с холодным оружием и лошадьми на деньги своих семейств. Несмотря на эту жертву и доблесть казаков, Войско на протяжении всей войны не имело своей армии. Только к концу декабря 1919 г., когда все армии — Добровольческая, Донская и Кавказская — с тяжелыми боями, оставив Ростов, отошли за Дон, Главнокомандующий Вооруженными Силами¹ на Юге России (ВСЮР) дал согласие на организацию Кубанской армии. Надо признать, что это было сделано очень поздно.

История Белого движения на Юге России в течение зимы—весны 1920 г., по отношению к казачеству, в мемуарах его высших руководителей изобилует целым рядом следующих утверждений: «рассчитывать на продолжение казаками борьбы нельзя», «дезертирство Кубанцев приняло массовый характер», «пафос Белой идеи казакам малопонятен» и т. п.

«Эти слова были оскорбительны для всего Казачества», — пишет военный историк Русского зарубежья Федор Иванович Елисеев, опровергая вышеперечисленные «аксиомы» в представленной работе, о чем мы еще скажем ниже.

В первом цикле книги «Лабинцы» повествуется о последних месяцах Белой борьбы казаков на Кубани, отступлении с боями казачьих соединений на Черноморское побережье, где 27-летний полковник Елисеев командовал полком, бригадой и дивизией.

1-й Лабинский генерала Засса полк ККВ Ф.И. Елисеев хорошо знал по боевой работе в Великой войне 1914 —1917 гг. на Кавказском фронте. Из этой части Русской Императорской армии в Гражданской войне вышло четыре генерала.

Молодые офицеры, «за единичными исключениями, были кровны/ии Ла-бинцами, почему вне своего полка они не мыслили жить, служить, воевать. Это был совершенно однородный элемент, молодой возрастом, в полном расцвете своих физических сил, совершенно не потерявший сердце». В полку до половины людей некоторых сотен составляли казаки одной фамилии, все родственники.

Стойкость Лабинцев была вызвана тем, что летом 1918 г., после восстания против красных, их станицы подверглись жестоким репрессиям, погибли многие сотни казаков. «Террор красных был необыкновенный. Согнав на площадь станицы арестованных, их рубили шашками. И ни в одном отделе Кубанского Войска не было такого массового восстания против красных, как и террора над казаками, как в Аабинском полковом округе. Таковы были каза-ки-Лабинцы в самом начале борьбы против красных, таковыми и оставались до конца, до самой гибели Кубанской армии на Черноморском побережье в апреле 1920 года».

Последний командир 1-го Лабинского полка на родной земле, командующий дивизией (Улагаевской), полковник Елисеев дает свою оценку старшим военачальникам Белого движения, известным ему лично, — С.Г. Улагаю, А.Г. Шкуро, Н.Г. Бабиеву, В.Г. Науменко, А.М. Шифнер-Маркевичу, А.В. Голу-бинцеву, М.А. Фостикову и другим.

Выписанные им портреты генералов останутся живой страничкой в военной истории: «После боя начальник штаба дивизии, 65-летний генерал-лейтенант барон Арпсгофен благодарил своего начальника, полковника Елисеева за то, что ему довелось хоть раз в жизни ощутить так близко «запах смерти» в настоящей конной атаке, в которой душа уходит в пятки. В атаке он даже потерял свою английскую фуражку с длинным козырьком».