Лабиринт

— Так вот чьих это рук дело… — я приподнялся со стула и подошел к ней вплотную, обхватив руками талию и усаживая на стол. — Могла просто позвонить, — разводя коленом ноги и сдвигая подол узкой юбки вверх по бедрам… — ты же знаешь, как мне нравятся… наши… встречи…

— Вот, пришлось напомнить о себе, — обняла за шею и, не отрывая взгляда, продолжила, — ты же знаешь, что я могу держать тебя в плену целых 72 часа…

Выдернул заколку из собранных в пучок волос и зарылся в них пятерней, набрасываясь на губы в жадном поцелуе и ловя ртом вырвавшийся из ее груди стон.

Моментальное желание отыметь ее прямо здесь, на этом столе, порвать чертовы тряпки, которые прикрывает ее роскошное сочное тело. Забыться, снять напряжение, взять, получить кайф от ее несдержанных стонов. Есть женщины, которые возбуждают… Не силиконовыми губами или грудью пятого размера — таких кукол вокруг меня сотни. В ней было нечто другое — умение наслаждаться похотью и отдавать. Понимание, чего она хочет, и напрочь отсутствующее чувство стыда. В каждом вздохе и движении — желание. Неприкрытое, будоражащее кровь и заставляющее терять голову от того, насколько ей удается излучать секс.

Горячая до одури… Мне всегда нравилось, как она преображалась во время наших встреч. Холодная, расчетливая и циничная во всем, что касалось дел, и такая податливая и страстная, когда дело доходило до секса. Она выгибалась мне на встречу, отвечая на поцелуй с таким же голодом, томясь от нетерпения и вздрагивая, когда остальные пуговицы ее блузки покатились по полу, а чашки бюстгальтера рывком были сдвинуты вниз. Жадные пальцы ловко справились с моими брюками, не задержавшись привычно на пряжке ремня — спасибо ее коллегам из приемного. Через секунду я рывком ворвался в нее, за какую-то минуту уже полностью готовую для меня, просто от того, что я рядом. Настя сжимала ладонями свою упругую грудь, подставляла под мой рот твердые, возбужденные соски, которые я прикусывал, вдалбливаясь в ее тело, а она сжимала губы и еле удерживала крики.

— Черррт… как же я соскучилась… Андрей. Еще… Дааааа… Сильнее, Андрей… Да. Вот так…

Я знал, чего ей стоило сдерживаться, знал, как она кричит во время оргазма и чувствовал, что и сам на грани того, чтобы зарычать. Она впилась зубами в мое плечо, ощущая, что начинает терять контроль, царапала кожу на моей спине, пока я, сильно сжав ее ягодицы, насаживал на член, все сильнее ускоряясь, врывался в нее глубоко, резко, жестко, чувствуя, как она начинает сокращаться. С новой силой продолжил толчки, чувствуя горячую влагу и пульсацию, и через несколько секунд, взаимный оргазм захлестнул с бешеной силой нас обоих, тело сводили судороги неконтролируемого напряжения, сменившиеся волнами опустошающего расслабления. Она еще дрожала в моих руках, а я, не выходя из ее горячего тела, повернул к себе ее лицо и, убирая со вспотевшего лба влажные пряди, сказал:

— Ничто так не идет женщине, как растрепанная прическа после бурного секса…

— А я думала, ты просто любишь женщин в форме…

— Меня возбуждает то, что под ней, тебе ли не знать…

— С тобой на форму не напасешься, — она нехотя отстранилась и многозначительно посмотрела на жалкий кусок ткани, которые еще недавно был блузкой, — запишу на твой счет…

— И что мне грозит за порчу личного имущества заместителя руководителя следственного комитета?

— Я буду требовать высшей меры наказания… и не думай, что в этот раз тебе удастся так легко закрыть дело…

— Я готов закрывать его, прикладывая максимум усилий. А вообще, Настя, я и правда соскучился… — отстраняясь, провел костяшками пальцев по следам от щетины на ее нежной скуле.

— А что, молоденькие помощницы перестали справляться с твоими аппетитами, гражданин Воронов?

— Понятия не имею, о чем ты, Анастасия, как там тебя? Сергеевна? Моя репутация чиста, как слеза…

— Невыплаканная, да? Всех тех, кто спит и видит, как прогуляться перед тобой в "форме"?

— Форме предпочитаю содержание, Настя, а в идеале — когда одно дополняет другое.

Железная леди-таки улыбнулась — нет женщины, которой бы не нравились комплименты. Тем более, если они заслуженные, и Настя прекрасно понимала как свою ценность, так и то, что я ее и правда уважаю.

Поправил одежду и, приподняв ее со стола, помог встать, удерживая рядом.

— Настя, кроме шуток, что мне пытаются впаять на этот раз? Странно, что наши вышколенные адвокаты до сих пор не перегрызли прутья моей решетки.

— Андрей, в этот раз дело очень серьезное. До такой степени, что даже я не могу сейчас ни на что повлиять. Считай, что это директива сверху. Конечно, держать тут тебя свыше положенного срока никто не будет, но дело шьют по-крупному.

— А подробнее? В какой сфере нас засветили в этот раз?

— Согласно протоколу задержания, незаконная сделка с оружием. Они начинают копать, но то, что подробности узнать не удалось, говорит о том, что за вас взялись… В этот раз очень цепко. Новое руководство, новые вызовы, как говорится…

— Хм… Похоже на личные счеты…