Я еще раз потер глаза, открыл их, потом опять закрыл, открыл вновь — но они были по-прежнему здесь, эти привидения, и теперь их очертания казались еще более отчетливыми, чем прежде! Это же был Фистомефель Смейк! Он появился позади Овидоса, руки его были скрещены на груди, и он дерзко ухмыльнулся, глядя на меня. Из дымной завесы выделились летающие Живые Книги, запорхали вокруг головы динозавра и вновь исчезли в дыму. Возможно ли, чтобы рядом с ним парили головы умерших? И если да, то не означает ли это, что я потерял рассудок? Прежде чем я успел сказать что-то по поводу тревожных явлений, дверь дымительной открылась, и в помещение вошла шумная компания новых гостей. Возник сквозняк, табачный дым завихрился, и духи вместе с ним вылетели в дымовую трубу.
Я облегченно вздохнул. Что за демонические травы здесь курят? Было ли это разрешено законом?
— Рассказывай дальше! — попросил я Овидоса. Он озабоченно посмотрел на меня, но потом продолжил.
— Этот огонь, — сказал он, — превратил средневековый Книгород в современный город, а отсталый книгородский хокуспокус заменил современным библионизмом.
— Библионизмом? — переспросил я. — Звучит как болезнь, которую можно подцепить в общественной библиотеке.
— Ты действительно чертовски долго здесь не был! Ты пропустил пару важных вещей, Хильдегунст! Вся антикварная букваримия — это вчерашний снег. Библионизм — это нечто новое! Библио — все! Библио-то, библио-это!
— Возможно, я немного потерял связь, — согласился я, — но способен к обучению. Ты познакомишь меня с актуальным положением дел?
— Это не сложно, но существует некая взаимосвязь. Мы являемся городом, жизнь которого определяют книги.
Я последовал предложению Овидоса.
— Большое количество незнакомых людей, которые слишком много курят, — сказал я, несколько озадаченный вопросом. Вообще-то я видел еще пару порхающих под потолком Живых Книг, но сейчас не хотел об этом говорить.
— Верно, — сказал Овидос. — И каждый видит что-то свое, правда? Это добротышки, мумы, полувеликаны, брюквосчеты, квакши, наттиффтоффы, кровомясы, болотники, мидгардские гномы. Не говоря уже о динозаврах, гм. Как можно все это вобрать? Я скажу тебе: с помощью библионизма. Ведь то, что нас всех здесь объединяет, это наше особое отношение к книге. Это напоминает напечатанное предложение: оно состоит из букв, которые выглядят совершенно по-разному и, кажется, стоят беспорядочно, но, тем не менее, предложение можно прочесть! И оно имеет смысл. Над ним можно даже посмеяться, если оно комично. Так живет Книгород. Это — библионизм.
— Книгород имеет смысл? — спросил я.
— Не умничай! Библионизм — это не религия, не объединение или партия. Это не какая-нибудь точная наука с жесткими правилами. Это дух современного Книгорода. Не жуткий алхимический призрак, подобный старой букваримии, а дух, предполагающий разум и просвещение. Могу привести пару примеров.
Я кивнул. О чем он, собственно, говорит?
— Надеюсь, у тебя есть время. Ни один библионист не похож на другого, — сказал Овидос и огляделся вокруг, как будто что-то искал. — Поэтому важно знать, что нас отличает, чтобы мы лучше понимали друг друга. Посмотрим… Видишь того псовича в длинном плаще?
— Да.
— Он не является книгородцем. У него с собой пакет редких газетных материалов. Ни один местный житель это не купил бы, только туристы. Но лишь немногие туристы заходят в дымительную, стало быть, он — библиоман.
— Вот как?
Овидос глубоко вздохнул, что в этом помещении могло сравниться с вдыханием содержимого из кальяна.
— Библиоман, — продолжал он, — считается в Книгороде одной из наиболее популярных категорий библионизма. Он одержим желанием приобрести как можно больше книг и привезти их домой. Это так называемый средний библиофил. Если он это делает в рамках закона и не ворует книги, то этот библиоман — самый желанный гость в городе, мы все живем от доходов с его приобретений. И группа таких библиоманов очень велика.
Но я бы тоже смог это сделать, подумал я про себя. Идентифицировать кого-то с помощью антикварного пакета, полного книг, как библиомана не составляло особого труда.
— Впрочем, это не представляет особого труда, — сказал Овидос в подтверждение моих мыслей. — Собственно говоря, почти каждый в Книгороде в какой-то степени библиоман. Но теперь будет сложнее. Дай-ка я посмотрю…
Он заскользил взглядом по прокуренному помещению, при этом неловко выворачивая шею, чтобы заглянуть в каждый угол.