Лабиринт Мечтающих Книг

Я счел удивительным и даже несколько забавным, что в темноте я, похоже, быстрее терял терпение, чем при свете. «Ну, хватит!» – подумал я. Однако эта идея вновь была неудачной! Я скорее откусил бы себе язык, чем первым издал какой-нибудь звук. Так как мне было совершенно ясно, что давно началось состязание. Молчаливый бой между гномом, бородачом и мной за то, кто первым из нас поддастся своему страху и станет умолять, чтобы включили свет, или каким-то иным образом проявит то, что у него сдали нервы. Только этим можно было объяснить упорное молчание моих спутников, и только поэтому молчал и я. Да, я даже старался не производить никаких привлекающих внимание звуков. В обычном театре на такие артистические фокусы я, вероятно, отреагировал бы громким протестом. Но здесь на кон было поставлено очень многое, потому что я хотел еще втолковать бестактному гному, кто из нас троих является ветераном катакомб! Это, правда, напоминало детское упрямство, но я решил выстоять до конца! Я вынес в Лабиринте Мечтающих Книг более серьезные вещи, чем какой-то Невидимый театр в темноте! И я знал, как выматывало психику пребывание в подземном мире. У неопытного человека это начиналось через самое короткое время. Я был совершенно уверен, что первым запаникует коротышка. Молчаливого друида я считал более хладнокровным.

Но я должен признать, о мои дорогие друзья, что мой собственный страх не исчез, несмотря на упрямство. Напротив. Пребывание в катакомбах в полной темноте не способствовало снятию напряжения, тем более, если ты на собственной шкуре испытал, какие опасности таятся здесь. Этот туннель был частью системы, кишевшей опасными, агрессивными, ядовитыми или иными смертельными организмами любого рода. В этом отношении мой статус ветерана, возможно, вовсе не был столь завидным, каким я его сначала считал. Прежде всего угнетала тишина, которую я ощущал почти физически, как влажный туман, проникавший в уши. Мне уже однажды пришлось испытать призрачную тишину катакомб, но тогда это было иначе. Я слышал какой-то шум, и это было связано с тем, что я находился под городом, и до меня доносились его приглушенные звуки. Но здесь над нами больше не было никакого города. Это была лишь никем не заселенная земля.

Туман все более интенсивно проникал мне в уши, пульсируя в слуховых проходах. Но это был не туман, а моя собственная кровь, которую качало все более испуганно колотящееся сердце. Я настолько сконцентрировался на этом, что в конце концов начал слышать в темноте звуки, которых не могло быть вовсе. Я слышал шелест бумаги, как будто кто-то торопливо листал книгу, хотя в этом туннеле, насколько я помнил, не было ни книг, ни бумаги. Я слышал тихий свист и скрежет, потом тяжелое дыхание какого-то огромного существа! А сейчас я почувствовал даже тяжелые шаги вокруг, которые приближались ко мне, крадучись. Да, я ощутил, как кто-то склонился над моими плечами и что-то тихо прошептал мне в самое ухо!

Конечно, это было всего лишь воображение. И виноваты в этом были мои перевозбужденные нервы. Но сердце мое колотилось неудержимо, и я сильно вспотел. Как сказала ужаска? «Все зависит не от того, что происходит на сцене, а от того, что творит Невидимый театр в твоей голове». Только сейчас я понял, что она имела в виду.