Лабиринт Минотавра

Телефонных звонков Федре Тесей больше не принимает. У него теперь особый код, подтверждающий, что вызов адресован ему, – между звонками раздается слабый свистящий звук. Он просил всех своих друзей не забывать об этом условном сигнале, с тем чтобы отличать их звонки от предназначенных Федре. Конечно, такое нововведение осложнит выяснение отношений с Минотавром, но рогатый зверюга находчив, как-нибудь выкрутится. Тесей пробовал растолковать все это Федре, только безрезультатно: у них не было общего разговорного языка. Сие было трогательно, покуда она выступала в роли блондиночки-официантки с многообещающим взглядом. Теперь она носит очки в роговой оправе и растеряла все, что знала из эллинского наречия. Единственная оставшаяся фраза: «Хочешь выпить?» – и в продолжение: «Хочешь еще?..» И все время болтает с кем-нибудь по телефону. А вдруг с Минотавром? Какого черта, что здесь творится, в конце концов?

На улице дождь, приходится выкурить парочку сигареток, чтоб успокоить нервы. Тесей выходит из дому. Возвращаясь обратно, слышит, что звонит телефон, притом свистящий звук совершенно отчетлив, – звонят ему, и он взбегает наверх, пять лестничных маршей без передышки, возится с замками, наконец проникает в квартиру. Сердце стучит неистово.

– Алло, слушаю, кто говорит?

– Это я, – отвечает Минотавр.

– Ххааа…

– Не понял, – сообщает Минотавр.

– Просто пытаюсь перевести дух, – говорит Тесей, а легкие судорожно глотают воздух: метафора, если она и есть, то совсем чуть-чуть.

– Надеюсь, тебе не пришлось скакать рысью все пять маршей, – соболезнует Минотавр.

– Откуда ты знаешь про пять маршей?

– А как Федра?

– А про нее тебе откуда известно?

– У нас свои секреты, – отвечает Минотавр.

– Нисколько не сомневаюсь. Ну так что ты решил?

– Надену синюю кисейную накидку. Выбрать было совсем не так просто, как тебе кажется. Мне идут джинсы, и ведь это все-таки не званый вечер, просто легкие закусочки в стиле Тарзана. Думаю, что я сделал верный выбор.

– Хочешь сдаться и позволить мне убить себя?

– Разве я обмолвился об этом хоть словом? Ну да, припоминаю нашу предыдущую беседу. Но тогда я был подавлен. А нынче предстоит вечеринка. Ты же не рассчитываешь, что я сдамся перед вечеринкой?

– Нет, не рассчитываю, – отозвался Тесей. – Вечеринка будет хорошая?

– Обещает быть замечательной.

– Можно, я тоже приду?

– Ты серьезно? – опешил Минотавр.

– Мы могли бы заключить перемирие на одну ночь. А я так давно не бывал на вечеринках…

– Тесей, ты хитрый эллинский шельмец, но мне тебя почти жаль. Почти и все же не совсем. Пригласить тебя на вечеринку – такой шаг противоречил бы законам развития конфликта.

– Ради всего святого, Монтрезор! – взывает Тесей.

– Да-да, – отвечает Минотавр вполголоса. – За мной бочонок амонтильядо…

И вешает трубку.

Федра возвращается домой, звонит кому-то, опять уходит.

Тесей отправляется спать.

28. О ВЫГОДАХ ПОЛОЖЕНИЯ ПОЛУЛЕЖА

Тесей спит. Ну, по крайней мере, если не спит, то лежит в постели, курит сигарету, читает книжку, слушает магнитофон.

Странно, как мало внимания уделяют авторы ощущениям человека лежащего. А ведь преимущества положения лежа и полулежа – тема воистину неисчерпаемая.

Почти треть жизни мы проводим во сне, и это весьма существенно пополняет наши мечты и фантазии. Другая немалая часть нашего времени уходит на чтение, загорание на солнышке, разговоры по телефону. Еще есть часы, посвященные самодеятельным спектаклям под названием секс. Они не замкнуты исключительно на положение лежа и полулежа – и мужчины, и пары исследуют всю одуряющую гамму поз двух соединенных тел, но возвращаются снова и снова к основной позиции, которая и есть предмет наших размышлений.

Даже еду, которая вроде бы не входит в наш список – полагают, что предпочтительнее есть стоя, сидя, склонясь над тарелкой, – можно интерпретировать, как предусмотренный самой природой путь к горизонтальному положению: сытый желудок – мощный стимул к тому, чтобы прилечь.

Древние греки и римляне в подобных стимулах не нуждались. Они вкушали пищу лежа или, если точнее, полулежа в позе, настолько близкой к лежачей, насколько возможно, – надо же приподнять рот, чтобы воспользоваться помощью земного притяжения, пропихивая еду в пищевод и в желудок. Они были проницательны и деятельны, эти чисто выбритые мужчины в тогах и хламидах. Люди с Востока поражались тому, как много они суетятся, в особенности когда строятся в фаланги и хватаются за копья. Однако на практике они исповедовали гедонизм и, как только необходимость стоять отпадала, охотно возвращались к искусству полулежать.