Лабиринт простых сложностей

Помещение мгновенно словно вдвое уменьшилось в размерах. Гость был высоким, широкоплечим, мускулистым. Огромным, короче, он был, по ее понятиям. Темные глаза из-под низких бровей тут же прошлись по ее телу. Крупный кадык дернулся на мощной шее.

– Ты голая, – выдохнул он и судорожно сглотнул. – Ангел, ты великолепна!

– Ты за этим здесь? – возмущенно прошипела она, хотя его восхищение всегда ей нравилось.

– Нет. Не за этим. – Он тронул ее стул за спинку, спросил: – Присяду?

Она знала, что это был коварный план. Когда Иван усаживался в ее гримерке, он загораживал собой дверь. И выбежать из крохотной каморки она не могла. Оказывалась зажатой в угол. И пару раз Иван даже распускал руки. За что бывал наказан местной охраной. Он, конечно, был влиятелен, но правила в этом клубе были для всех одни. Он об этом знал, и синяки охранникам прощал.

Он уселся на ее стул перед зеркалом. Глянул на ее личный белоснежный костюм на вешалке.

– Помню этот наряд. Ты в нем богиня!

– Иван! Говори и проваливай. Мне еще до дома добираться.

– Могу подвезти, – отреагировал он тут же.

– Нет, не можешь! Говори!

– Ладно…

Он уставился на ее грудь, ощетинившуюся аккуратными сосками под тонким прозрачным пеньюаром. Снова судорожно сглотнул и неожиданно отвернулся. Ангелина насторожилась. Разговор он, стало быть, не выдумал.

– Ваня, что?

– В общем, слышал, на твоей лестничной клетке девку зарезали. – Он вопросительно глянул.

– Так точно, Ваня. Зарезали.

– Кто? За что? – прищурился он своему отражению в зеркале гримерки.

– Просто девушка. Жила двумя этажами выше. К ней пришла знакомая. Они пили, пили. Разругались из-за парня, с которым обе трахались. Одна из них выбежала из квартиры. Вторая за ней вниз по лестнице. И на нашей лестничной клетке одна другую зарезала.

– Как я слышал, нанесла несколько ножевых ранений? – он вопросительно глянул на ее лицо, не на грудь.

– Будто так. Не уточняла. Я в тот момент спала перед ночной сменой. Ко мне полиция даже не дозвонилась. Сашка звонок отключает, когда я сплю.

– Какая у тебя заботливая подруга, – скрипнул зубами Иван. – И менты, значит, к тебе не попали?

– Нет. А зачем им я?

– Ну как… Все соседи повыскакивали из своих дверей, так громко девчонка орала. А ты спала! Неужели правда ничего не слышала? Или испугалась дверь открыть?

– Ваня, а чего мне бояться, скажи? Девушки мужика делили. Напились. Переругались. Одна другую зарезала. Мне-то чего бояться? Не меня пришли убивать.

Против воли последняя фраза вышла у нее какой-то скомканной. И Ангелина замолчала, прикусив губу.

– Вот видишь, и ты не уверена.

Он встал, заполнив собой все пространство маленькой гримерки. Дотронулся указательным пальцем до ее подбородка и медленно повел им по скуле. Добравшись до ее виска, легонько постучал и добавил:

– И я не уверен.

– Ты о чем? – она так растерялась, что даже по руке его привычно не ударила.

– Боюсь, что убийца пришел по твою душу, Ангел. Вас просто перепутали.

Его палец осмелел, юркнув к ее затылку под волосами.

– В смы-ысле?! – опешила она и тут же запоздало ударила Ивана по руке. – Прекрати свои штучки. Меня тошнит от твоих прикосновений. Разве ты не помнишь…

– О чем? О том, что ты любишь женщин? – его полные губы разошлись в ухмылке, он недоверчиво покачал головой. – Помню, Ангел. Только мы ведь с тобой знаем, что это не более чем легенда. Так?

– Нет, не так! Убирайся! – вспылила она, задирая вверх крепко сжатые кулачки. – Это ты сюда с легендой явился, чтобы запугать меня! Надеешься, защиты у тебя попрошу? Идиот! У меня есть Саша. И мне никто больше не нужен. Уясни это, Ваня!

Подобными словами заканчивалась почти каждая их встреча. И хотя этих встреч становилось все меньше и меньше, Ангелина не могла не признать, что выходит из себя все чаще.

– Ты меня просто достал! – выпалила она, поймав в зеркале свое покрасневшее лицо. – Надо додуматься: меня пришли убивать! С какой, сука, стати? Я никому, кроме тебя, дорогу не перешла! И тебе, если разобраться, ее не переходила…

– Ага. Согласен. Ты просто со мной рука об руку идти не желаешь, – миролюбиво заулыбался Иван, спрятав руки на всякий случай в карманах тонких льняных штанов. – Нет, Ангел, не я твой враг.

– А кто? – выпалила она.

– Тот, кого ты подставила шесть лет назад. Помнишь школьную историю? Тебе шестнадцать. Ему почти сорок. Он влюбился. Ты играла его чувствами. Хорошо до секса у вас не дошло, как ты ни старалась. А то бы сидеть дяде долгие годы. Вспомнила?

На негнущихся ногах она шагнула к стулу и медленно на него осела. Поставила локти на туалетный столик и, спрятав лицо в ладонях, глухо произнесла:

– Помню. И мне за это до сих пор стыдно.

– Тебе просто стыдно, а дяде невмоготу. – Иван навис над ней и шептал прямо на ухо, обдавая горячим дыханием. – Его после этой громкой истории бросила жена. Дети с ним не общаются. Его уволили и никуда не брали на работу в вашем Мухосранске. И дядя был вынужден уехать. И знаешь куда? Правильно, Ангел! Умница! Здесь твой дядя – тобою умело соблазняемый. В столице нашей Родины – в Москве.

– Откуда знаешь? – глянула она на него из-под ладоней.