Лабиринт простых сложностей

Золотов помолчал, рассматривая ее узкое полосатое платье с нарочитым интересом.

– Снова на свидание собрались, товарищ подполковник? А по пути решили нас с дочерью навестить? Может, вы все же запали на меня и соблазнить решили, а?

– Не льстите себе, Золотов, – фыркнула Маргарита и тут же нахмурилась. – Кажется, я это уже когда-то говорила… Так, где ваша дочь Ирина? Сбежала?

– А чего это ей бегать? – он на мгновение озадачился, но тут же снова вскинул голову и глянул со странной обидой. – Ей бегать – нет причин. Она никого не убивала. Это даже ваши эксперты…

– Ну да, ну да, – перебила его Хмельнова, проходя дальше в комнату. – Соперницу она, может, и не убивала. А вот своему бывшему ухажеру отомстила-таки.

– Что за бред вы несете, гражданин начальник? – зашипел ей в спину Золотов. – Не на кого «мокруху» повесить? К дочке моей прицепились. Ну, влюбилась не в того, что же теперь…

– Убивать его за это? – закончила за него Хмельнова, резко оборачиваясь. – Где она? Ее здесь нет? Ваше молчание ничего не изменит, Золотов. Ее жених мертв. Его отравили. И за несколько минут до этого ваша дочь входила в его квартиру.

Конечно, она не могла этого знать наверняка. Камера с детской площадки уловила лишь момент, как Новикова входила в подъезд и выходила из подъезда, в котором проживал Иван Грабов. Но что ей там было еще делать, так? Опять же, Золотов никак не мог догадываться о том, чего она не знает.

Он помолчал. Потом нехотя кивнул в сторону белоснежного прямоугольника межкомнатной двери.

– Там она. В своей комнате. Почти не выходит. И не говорит со мной. Вы постучитесь. Вдруг она…

Хмельнова для порядка стукнула костяшкой пальца в дверь и тут же ее распахнула.

Комната была большой, светлой. Ремонт тут выглядел дороже. Мебель тоже дорогая, новенькая. Кажется, даже пахла еще фабрикой. Длинный шкаф вдоль стены напротив двери. Широкая кровать справа. Слева, под окном, диван. Перед ним низкий кофейный столик. Ирина сидела на диване. Тонкие спортивные штаны. Широкая белоснежная футболка. Босые ноги. Хмельнова тут же отметила, что Новикова уже успела сделать потрясающий педикюр. А вот ей все некогда. Ей спать некогда, не то что по салонам красоты бегать. С сыном почти не видится. А он уже несколько дней не уезжает к себе, ночует дома. Только спит давно к моменту ее возвращения.

Это дело ее точно доконает…

Перед Ириной на столике лежало что-то, что она внимательно рассматривала.

– Вы? – подскочила она с места.

И Хмельнова тут же рассмотрела на столике старую модель мобильного телефона.

– Что-то случилось? Что-то с Ваней? – голос Ирины дрогнул, губы поползли вбок, глаза налились слезами. – Но этого… Не может быть! Так скоро! Господи…

– Иван Грабов мертв, – проговорила Хмельнова, входя в комнату и усаживаясь без приглашения на диван.

Если честно, ноги ее не держали. Смерть Грабова снова все путала и возвращала к отправной точке. Она сегодня вечером собиралась докладывать начальству о результатах. Планировала как следует подготовиться. Капитан Андреев сидел час над отчетом по делу. Все так хорошо вышло на бумаге, так складно выглядела версия о черных риелторах. С ней она и собиралась пойти. А пришлось докладывать по телефону. И доклад вышел сумбурным и неубедительным. Полковник отчетливо скрипнул зубами и, выслушав ее, сказал напоследок:

– Твое до тошноты банальное дело, Рита, вышло за пределы одного подъезда. Сколько еще должно случиться смертей, чтобы ты поняла, что топчешься на одном месте?..

Ее, дуру, еще угораздило в самом начале расследования убийства Сахаровой похвастаться удачей. И что убийца арестован по горячим следам. И что все это выеденного яйца не стоит. И да, ему она тоже сказала, как и Андрееву, что дело до тошноты банальное. Полковник ее по носу и щелкнул, напомнив о ее бахвальстве.

– Ваня мертв?! – ахнула Ирина, оседая на другом краю дивана. Слезы наконец полились из глаз. Она зашептала, слизывая их языком: – Но этого не может быть! Я же только что с ним виделась.

– Увиделись и отравили, – сухим неприятным голосом отреагировала Хмельнова. – Ответьте мне, Новикова, вы кофе с ним пили на его кухне?

– Да. Пили. Я еще свою чашку помыла и в мойку убрала.

– А ему в чашку что подсыпали?

– Ничего. Вы о чем вообще? – она повернулась к ней вполоборота, наморщила лоб. – Вы считаете, что я его отравила? Но зачем?!

– Ну… История из серии «не доставайся же ты никому». – Хмельнова поморщилась, словесные штампы она не терпела в принципе. – Я не могу пока знать мотива вашего поступка, но камера видеонаблюдения зафиксировала ваше присутствие у Ивана Грабова в тот момент, когда он был отравлен. Все, Новикова, собирайтесь. Вам придется проехать с нами. Я устала от вашей лжи. Вы умело водите нас за нос. И да, я хочу назначить специальную экспертизу вашей дееспособности.

– В смысле? – подал голос от двери Золотов, вытягивая шею и выкатывая глаза на Хмельнову. – Начальник, ты того, вообще уже?!

– Заткнитесь, Золотов, а то и вас закрою.

– А меня за что? – он оскалил нестройный ряд больных зубов.