Лабиринт (СИ)

— Как тебя зовут? — он начинает с этого.

— Аче, — следует ответ, и Алекс без труда распознаёт ложь.

Ему известно, как определить лжеца с помощью микромимики, которую человек не контролирует сознательно. Это может быть любой жест или случайное слово. Чтобы выявить обман, необходимо просто быть внимательным и распознавать подаваемые телом знаки.

Он наводит ствол на колено эфиопа. Мнимое спокойствие Алекса пугает того больше, чем любая истеричная агрессия.

— Уточним. Правила очень просты! Я задаю вопрос — ты отвечаешь. Вранье или отказ — выстрел. Твоих криков никто не услышит, — Алекс наклоняется чуть поближе к эфиопу, — ты же не хочешь лишиться ноги? Из твоей игрушки я стрелял в мышцу, и так, чтобы обошлось без большой кровопотери. Но хочешь узнать, какие бывают ощущения, если попасть из настоящего огнестрела в сухожилие или кость?

— Я Балу!

На категорию людей, подобных Балу, эффективнее всего влияют сила и страх. Поэтому первую часть допроса Алекс проводит жёстко.

Рана у эфиопа незначительна, но вполне может доставить серьёзные мучения при воздействии на нее. И Алекс готов беззастенчиво использовать самые грязные приёмы, чтобы сделать Балу послушным. Хотя этому эфиопу известно немногое, Алекс умеет вытягивать из допрашиваемого не просто максимум, а еще и ту информацию, о которой, на первый взгляд, тому может быть неизвестно.

— Хорошо. Итак, мы остановились на номере и марке машины, Балу. Называй! — Алекс несколькими нажатиями невидимых сенсорных кнопок на своих наручных часах выводит в воздух световую картинку-голограмму, и эфиоп выпучивает глаза от удивления.

— Я не знаю! Макс сам достал ее где-то, — морщит лоб и действительно выглядит непонимающим, одновременно таращаясь на голограмму, — иномарка. Автобус!

— Цвет? Автобус какого размера? — Алекс делает пометку прямо в голограмме перед собой.

— Да кто ты такой?! — вырывается у допрашиваемого почти с благоговением.

— Тот, кому нельзя врать, — коротко реагирует Алекс, — размер, цвет?

— Серый! Большой, но не очень, — Балу соображает откровенно туго.

— Микроавтобус? Вспоминай хоть какие-то цифры номера.

— Я не смотрел на номер! Может, и микроавтобус..

— С кем Макс ходил за девушкой?

— Сам! Один. Мы ждали.

— Как они вышли?

— Вместе, просто.

— Он не тащил ее?

— Нет.

— О чем они говорили? На каком языке?

И Балу снова хмурится, отчаянно припоминая, пока Алекс поигрывает перед его лицом пистолетом.

— Быстрее.

— Не на нашем! Кажется, на английском. Она сказала ему спасибо, когда он открыл ей дверь в машину. Села. Перед этим он тоже что-то сказал на английском… но я не понял!

— Опиши мне его, — перебивает Алекс, неотрывно наблюдая за мимикой на подвижном лице эфиопа, — внешность! Подробнее.

Балу морщит лоб, перед тем как начать.

— Европеец, светлая кожа и глаза. Точно такой же, как вы, — косится на Алекса.

— Не тупи, — Алекс толкает ногой стул под допрашиваемым, вызывая легкий приступ страха у него от возникшего крена. Удерживает стул рукой, — я же сказал, у нас мало времени! Волосы светлее моих?

— Да.

— Глаза? Нос?

— Я не знаю, не помню! Европеец, — вымученно выдаёт тот.

— Нарисовать сможешь? — Балу отрицательно мотает головой, объясняя, что не рисует совсем. Все, что он умеет делать — это грабить и заниматься разбоем.

— Ладно. Сможешь достать фото? Сейчас.

И вновь Балу чуть не плачет.

— А ну-ка напрягись, — резко произносит Алекс, и Балу замирает, — вспоминай! Может быть, он говорил что-нибудь необычное? Какое-то часто употребляемое слово, особенности речи, выражения?

Но, на лице Балу откровенное непонимание.

Наконец, он признается, что не заметил ничего особенного. Алекс задает ему еще несколько вопросов, чтобы вычислить психологический портрет преступника как можно более точно. Тем не менее, Балу на самом деле известно немногое.

Из скудных, обрывочных сведений Алексу удается сложить картину произошедшего. Некий Макс, прибывший в город совсем недавно, заключил сделку с Мексиканцем о предоставлении ему всесторонней помощи. Его цель — Алекс. Он нанял уголовников, и среди них производит впечатление профессионала. Очень осторожен, фотографий, видео с ним нет. Европеец, говорит по-английски и по-амхарски свободно, наверняка знаком с Алексом и предположительно — с Женей.

При всей ее доверчивости, она бы не открыла дверь и не поехала без малейшего сопротивления с незнакомым человеком.

Неужели так просто?! Осталось всего два важных вопроса, которые тоже нужно прояснить как можно скорее — где они с Женей сейчас находятся и мотив его действий. В отличие от первого вопроса, с мотивом пока сложнее.

— Жди, — говорит Алекс, и крепко закрепляет на его разинутый рот скрученное в жгут кухонное полотенце. Затем выходит из кухни, плотно прикрыв за собой дверь.

Перемещается в спальню и осторожно выглядывает в окно через образовавшуюся в складке штор щель. Во дворе пусто. Он делает звонок.

— Привет, Роберт.

— Алекс! — отзывается жизнерадостный голос главы службы ищеек, непосредственного начальника Макса Талера, — привет. И как тебе дышится воздухом свободы?