Лабиринт (СИ)

Обитель Хранителей же сразу бросалась в глаза. Массивные колоны из белого мрамора держали наклонную кровлю, украшенную мастерской резьбой. Множество ступеней тянулись ввысь и вели к арке входа. Строение походило на античные греческие постройки с идентичными приложенными титаническими усилиями для росписи такой махины. И так же как и шедевры прошлого моего мира, храм пережил свои лучшие времена. Он все еще внушал трепет своими размерами, но сохранился не в лучшем виде. Вылепленные из алебастра фигуры красовались сколами и были частично разрушены. Часть отделки колон обвалилась и лежала на полу грудами мусора. Цветные фрески облупились и потускнели. Анфилада из толстых колонн напоминала пантеоны из греческой архитектуры.

Никто не встретил нас при приближении, но стоило одолеть лестницу, как жаровни вспыхнули огнем, освещая пустой круглый зал с высокими потолками. Здесь не было ничего. Ни людей, ни статуй или другого убранства. Лишь мутное ростовое зеркало стоящее ровно в центре. Анастасия направилась именно к нему. Сложив ладони в молитвенном жесте, она прикрыла веки и что-то зашептала. Затем вытащила несколько камней разных оттенков и вставила их в отверстия по бокам зеркала. Стоило ей выставить разноцветные магические геммы, как внезапно пронесся порыв холодного воздуха, ударивший в лицо и поднявший метель из нанесенной пыли.

Отражающая поверхность пошла кругами, словно круги на воде и начала меняться. Наши силуэты размывались, пока не смешались в однообразную массу. Водоворот раскручивался все быстрее, увеличивая количество оборотов. На зал опускался саван тьмы, заглушающий и так не слишком яркий свет от огня из жаровен. Но прежде чем в душе заворочался страх перед неведомым проявлением волшебства, ураган остановился и зеркало прояснилось. Только теперь картинка была совершенно иной. По ту сторону возвышался собор в готическом стиле с башнями, царапающими звездное небо. Внушительная постройка с острыми гранями и прямыми линиями была на расстоянии вытянутой руки.

— Портал долго не продержится. Поспешите. — сказала колдунья и первой шагнула на ту сторону перехода.

— Как быть с Эриком? — я хотел последовать за ней, когда послышался голос здоровяка. Бросить француза было самым правильным. Он лишь обуза и лишняя ноша. Но Вард, похоже, думал иначе. Раньше он не был таким мягким и легко разменивал чужие жизни в свою пользу. Хотя тогда нам угрожала смерть, а сейчас ничего не мешает сделать добро.

— Ладно. — со вздохом сдался я. Может и дальше сгодится для чего-нибудь.

Эрик за время своего подобия комы успел похудеть и казался невесомым. На пару с Вардом мы легко его притащили из повозки, вбежав по крутым ступеням сразу в окно портала. Вспышка и душный храм сменился освежающей прохладой под открытым небом. Из глухих краев мы в мгновение ока очутились на площади посреди города. В уши ударил звон колоколов, ржание лошадей, гомон толпы проталкивающейся по своим делам. От резкой перемены я чуть не выронил ноги Эрика. Стоило чуть свыкнуться с безумной смесью шумов, как прогремел оглушительный свист гудка заставивший пригнуться от неожиданности. Над головой вальяжно летел дирижабль, исторгая из труб по бокам пар. Позади вытянутой гондолы крутились винты похожие на мельницы приводящие машину в движение. Я будто дикарь, попавший в мегаполис, мог, только раскрыв рот пялиться на чудеса технологии.

— Вы не могли еще дольше копаться? — недовольно глянув, отчитала нас Анастасия. — Пошлите.

Переглянувшись с Вардом, мы последовали за нанимательницей, протискиваясь сквозь море людей никак не отреагировавших на наше появление. Подумаешь, из портала вывалились. Для них это в порядке вещей. Для меня же в диковинку. В моем мире есть куда более продвинутые аппараты, чем дирижабль, но после феодальной эпохи, в которой пришлось выживать, это удивляло не на шутку. Да и телепортацией раньше пользоваться не приходилось.

Анастасия довела нас до таверны под говорящим и незатейливым названием «Горячий очаг». Сняла для нас комнату и была такова. Аристократка сказала, что найдет нас, когда подготовит ритуал снятия клейма, а пока велела сидеть тихо и не нарываться на неприятности. Номер нам достался еще меньше прежнего. Заняв две имеющиеся кровати, мы устроили француза на полу. Жестоко, но он не жаловался. Только мычал, когда ночью кто-нибудь нечаянно наступал на него, по пути в нужник…