Лабиринт Сумерек

– Хорошо, что ты их отвлек, иначе я бы не смогла выбраться.

И протянула ему руку.

«М-да. Выбраться…»

– А как ты…

Договорить он не успел, потому что губы оказались заняты поцелуем.

– Помолчи, – шепнула темная жрица, – и не задавай мне глупых вопросов. Мне нужно кое-что обдумать, прежде чем мы вернемся.

– Вернемся?!! – Лан-Ар не поверил собственным ушам. – Да ты что? Этот жрец, он же…

Черные глаза Нитар-Лисс вдруг сверкнули настолько необузданной яростью, что ийлур отшатнулся.

«Шейнирова тварь. Опасная и жестокая, не знающая жалости, следующая своим путем и стирающая в пыль каждого, кто посмеет помешать».

Он вдруг вспомнил паука, раскачивающегося на невесомой ловчей сети, и вновь захотелось бежать, разорвав липкие путы, но… Пальцы сами собой нащупали за пазухой медальон с образом Третьего Глаза Шейниры.

– Да, – совершенно спокойно сказала Нитар-Лисс, – мы вернемся в город, чтобы вызвать жреца на поединок. Теперь, надеюсь, ты понимаешь, почему синхов следует бояться? Ну или хотя бы относиться к ним с некоторым недоверием?

Вздохнув, Лан-Ар молча достал медальон и протянул ей. Относиться с недоверием… Ийлуру хотелось заметить, что Нитар-Лисс и сама попалась на удочку синха, но он вовремя прикусил язык.

…В путь они отправились не сразу. В неверном свете костра Нитар-Лисс тщательно обыскала обоих ассасинов Храма, неразборчиво бурча себе под нос и нещадно бросая в костер все, что считала неинтересным и бесполезным. Оставила она лишь ожерелье странного желтокожего ийлура, несколько серебряных перстней с черным обсидианом и ритуальный нож, рукоять которого венчало изображение Третьего Глаза Шейниры, такое же, как на ее медальоне.

– Откуда он? – Не выдержав, Лан-Ар кивнул на желтокожего. – Я никогда не встречал таких ийлуров.

И снова вспомнил слова Ин-Шатура о бесконечности Эртинойса.

Нитар-Лисс устало откинула за спину то и дело падающие на лицо волосы. Выпрямившись, потерла поясницу.

– Я только знаю, что этот приплыл из-за Радужного моря, – задумчиво сказала она, – корабль прибило к берегу штормом. Те, кто плыл, так и не увидели иных берегов, он один остался в живых и попал к кэльчу. Ну а оттуда – в Храм Матери синхов.

– Странный ийлур…

– Он не принял Фэнтара, – опередила так и не заданный вопрос жрица Шейниры, – но нам он говорил, что у них были иные боги. Совсем не те, что у нас.

Нитар-Лисс замолчала и долго смотрела на трепещущий в ночи огонь. Затем, словно опомнившись, кивнула Лан-Ару:

– Нам пора. Утром жрец Менраш отправится к Шейнире.

* * *

Понукая щера, он все думал о том, что услышал о желтокожем. Выходило так, что тысячу раз прав был посвященный Ин-Шатур и что нынешний, знакомый каждому Эртинойс – далеко не все, что было создано богами. Само существование приплывшего из-за моря ийлура с кожей другого цвета было доказательством того, что Покровители создали и другие земли и населили их другими существами… Да что там говорить – а вдруг Покровителей было вовсе не четыре, как принято считать?!!

От таких мыслей голова шла кругом. Лан-Ар с замиранием сердца ждал, что Нитар-Лисс заговорит и раскроет еще какую-нибудь тайну желтокожего – а ведь наверняка она неплохо его знала! – но ийлура ехала молча, понурившись и почти отпустив поводья, тем самым позволяя щеру самому выбирать дорогу. Щер и выбирал, возвращаясь к родной кормушке…

«Чудовища, напавшие на нас, – размышлял ийлур, – а вдруг и они просто явились из-за моря? Или… или же из-за Сумеречного хребта?»

Вспомнились короткие крылья, усаженные ядовитыми шипами так, как ветка иголочками инея, покрытые густым мехом тела, слишком длинные руки. И лица – совсем как у обычных элеанов, только глаза безумные, и клыки торчат изо рта.

«А ну как и правда они пришли из-за Сумеречного хребта? И кто же… кто же тогда Отец-Покровитель этих существ?»

Ему стало неуютно. Все, чему учили, рушилось на глазах, рассыпалось песочным замком. И – да простят Покровители – как было бы хорошо не знать всего этого и оставаться обычным храмовым рабом!

Лан-Ар покосился на Нитар-Лисс – не читает ли жрица его мысли, сжимая в кулаке свой Третий Глаз.

«А теперь еще и она… как же гадко, мерзко все получилось!»

Паук, раскачивающийся на паутине, снова возник перед мысленным взором Лан-Ара. Паутина, паутина… И не разорвать ее, не сбежать – как не сбежать от себя самого.

«Но она тебя использует, и ты это знаешь», – укоризненно прошептал голос разума.

– Я буду осторожен, – прошептал Лан-Ар, – очень.

«А сможешь ли ты сразиться за свою жизнь, когда настанет время и она решит принести тебя в жертву? Ин-Шатур, видимо, не смог», – задал он себе вполне резонный вопрос. И ответил:

– Не знаю.

– Что? – Ийлура, ехавшая чуть впереди, встрепенулась. – О чем это ты?

Он несколько мгновений молчал, не зная, что ответить. Затем спросил:

– Так это правда, то, что ты приносишь Шейнире жертвы, а она позволяет тебе ходить?

– Чистейшая, – отозвалась темная жрица, – к чему мне лгать?

– Слишком велика цена, – вырвалось у Лан-Ара, и он тут же пожалел об этом.

В голосе Нитар-Лисс зазвенела сталь закаленного клинка: